Бог и мозг
Шрифт:
Иногда человеческое поведение определяют как общий итог жизненного опыта человека. Однако при всей уникальности нашей жизни как получилось, что у каждой культуры с самого начала существования нашего вида возникла вера в духовную или трансцендентальную силу или сущность — в божество? Каким образом люди из самых разных слоев общества, представители всех культур, имеющие различную расовую, возрастную, половую и классовую принадлежность, придерживаются общей веры в некую форму духовной реальности? Как ни странно, если бы мне довелось общаться с человеком, относящимся к любой другой культуре, расе, возрастной группе, полу и классу, я сумел бы поддержать разговор (конечно, при условии, что мы говорим на одном языке), касающийся природы Бога или богов, концепции души, вероятности жизни после смерти. Возможно, в этом и состоит доказательство существования
И я вернулся на шаг назад и напечатал на экране своего компьютера вопрос: «Известно ли мне о Боге хоть что-нибудь такое, о чем я могу сказать, что знаю это почти наверняка?» Я задумался над собственным вопросом, в досаде качая головой, как вдруг в один ослепительный архимедов момент меня осенило. Столь же несомненным, как наличие носа у меня на лице, оказался как раз такой факт, который я искал. Он значился на экране компьютера прямо передо мной. Все просто: Бог — это слово! Каким бы незначительным ни казалось это утверждение, данное слово представляло собой первый факт, относящийся к Богу, который я знал и который мог подтвердить эмпирически. Я мог прочитать его, написать, произнести и услышать самого себя. Мог даже потрогать это слово, если оно напечатано шрифтом Брайля. Нет никаких сомнений: я вправе с эмпирической определенностью заявить, что Бог — это слово.
Бог — это слово! Данное слово представляет собой первый факт, относящийся к Богу, который я знаю и который могу подтвердить эмпирически. Я могу прочитать его, написать, произнести и услышать самого себя
Если у меня возникнут сомнения насчет здравости собственного рассудка, я всегда могу найти слово «Бог» в любом словаре. Если окажется, что этого недостаточно, я могу отправиться куда угодно и спросить окружающих, знакомо ли им понятие высшей духовной сущности — божества. Кто станет отрицать, что хотя бы раз в жизни задумывался о существовании во вселенной некоего духовного начала? Кто из дееспособных взрослых в тот или иной момент не обдумывал концепцию трансцендентальной силы или сущности? Даже у атеиста язык не повернется заявить, что ничего подобного с ним не случалось.
Итак, Бог — это слово, обозначающее идею трансцендентальной/духовной силы или сущности. Еще примечательнее то, что для этой идеи у каждой культуры с самого начала существования человека как вида, в какой бы изоляции ни развивалась эта культура, имелся собственный символ или слово.
Что же говорит о словах наука? Откуда, к примеру, они берутся? Из единственного источника — человеческого разума. Однако «разум» — понятие неопределенное. Почти во всех религиозных и философских текстах, которые я читал, присутствовали постоянные упоминания о дихотомии тела и души, подразумевающие, что есть две обособленные сущности, два отдельных объекта. Разум указывает на то, что сознание наделено неким трансцендентальным свойством. Он предусматривает существование в нас духовного компонента. Поскольку наука так и не подтвердила наличия подобного компонента, далее я буду пользоваться словами «мозг» и «разум». Подтвердить, что есть душа, наука не в состоянии, а вот наличие мозга она подтверждает. Аналогично сердцу или почкам, мозг не содержит абсолютно ничего духовного и обладает исключительно физической/органической/механической природой.
Итак, Бог — это слово, которое, подобно всем словам, зародилось в процессе работы человеческого мозга. До того как появились люди, никаких слов не существовало. Наряду с идеей Бога слова возникли вместе с человеком как видом. Итак, если природа мозга строго биологическая, а слово «Бог» зародилось именно в этом органе, тогда, возможно, идея Бога каким-то образом неразрывно связана с нашей биологической природой. А если идея Бога — продукт присущего нашему виду когнитивного процесса, проявление «духовного» режима свойственного нам восприятия? Неужели решение проблемы существования Бога все-таки находится не «где-то там», а запрятано в каком-нибудь укромном уголке человеческого мозга?
Единственное, что я могу хоть с какой-то степенью эмпирической определенности
Решая, как лучше воспользоваться этим понятием, я вспомнил позицию, которой придерживается наука: если некое поведение является универсальным для любого данного вида (или, в случае с людьми, для всех культур), то скорее всего оно представляет собой неотъемлемую характеристику этого вида, то есть генетически наследуемую черту. Представители всех человеческих культур говорят на каком-либо языке, все размножаются и аналогично во всех культурах практикуют религию, ассоциирующуюся с верой в ту или иную форму духовной реальности. В таком случае означает ли это, что наше восприятие духовной сферы, сферы Бога, также представляет собой следствие генетически наследуемой черты? И если да, то как это можно доказать?
6. Универсальные модели поведения, или Человек — тоже животное
«Я рассмотрю людские поступки и стремления, как если бы речь шла о линиях, плоскостях, твердых телах».
«Предметы для изучения людей надлежит искать поблизости, а изучать человека следует издалека».
Любая физическая характеристика, присущая всем особям конкретного вида, скорее всего представляет собой генетически наследуемую черту. Например, поскольку у всех бабочек-монархов цветной узор на крыльях одинаков, можно предположить, что их специфическая окраска и рисунок «записаны» где-то в генетической программе — в генах бабочек. Как еще объяснить единообразие крыльев монарха? Верится ли нам, что все эти бабочки приобрели один и тот же замысловатый рисунок в результате какого-то масштабного совпадения, как если бы монархи могли появляться на свет с любым сочетанием цветов и рисунков на крыльях, и лишь по чистой случайности вышло так, что все они оказались одинаковыми? Едва ли! Одинаковый рисунок и сочетание цветов на крыльях монарха — такое же «совпадение», как жабры у всех рыб или вибриссы у всех кошек. По-видимому, уникальная окраска монарха — следствие информации, зашифрованной в генах этого вида.
То же самое можно сказать о любой всеобщей характеристике какого-либо вида. Что бы мы ни обсуждали — крылья бабочки, хвост крысы или мозг человека, — все перечисленное представляет собой физические характеристики, возникающие в результате хранения информации в генах того или иного вида. Следовательно, можно сказать, что, как правило, для каждой физической характеристики, общей для всех представителей данного вида, должен существовать ген, отвечающий за появление этой характеристики.
Это правило применимо не только к универсальным физическим особенностям, но и к универсальным функциям. К примеру, у всех людей растут волосы. Тот факт, что рост волос является универсальной характеристикой нашего вида, подразумевает, что он должен быть генетически наследуемой чертой. Так как рост волос — это функция, она свидетельствует о том, что наш вид наделен неким специфическим набором генов, приказывающих нашим развивающимся телам наладить работу определенных физиологических областей, механизмов, обуславливающих рост волос. В данном конкретном случае такими областями являются наши волосяные фолликулы. Если только мы не убеждены, что волосы волшебным образом вырастают прямо из кожи, нам остается признать необходимость существования физиологического механизма, отвечающего за рост волос.
Отсюда следует, что для каждой универсальной функции, будь то способность организма обонять, слышать, видеть, дышать, потреблять, переваривать, воспроизводиться и т. п., справедливы два момента: во-первых, для каждой наследственной функции должна существовать специфическая физиологическая область или набор областей, в которых осуществляется эта функция, и, во-вторых, должен существовать некий фундаментальный ген или набор генов, отвечающий за возникновение физиологических областей, выполняющих данную функцию.