Бог Войны
Шрифт:
— Кажется, это было целую вечность назад.
— Может быть. Но ты выглядела как Богиня, сестренка. Ты и сейчас так выглядишь, когда прикасаешься к виолончели. Я никогда не видела, чтобы ты так сияла, как во время игры.
Я киваю с дрожащим вздохом.
— Хорошо. Я попробую.
— Да!
— Мама и папа ведь не знают об этом?
— Нет. Ты сказала, что не хочешь, чтобы на тебя давили.
— Да. По крайней мере, если я облажаюсь, ты будешь единственным свидетелем этого.
— Ты
— Спасибо, малышка Ари. Я рада, что ты здесь.
— Ни за что бы не пропустила. И к твоему сведению, я уже не маленькая. Я скоро выйду замуж за Реми и нарожаю прекрасных детей, прежде чем вы с Илаем успеете это сделать.
— Да пожалуйста, — я натягиваю автоматическую улыбку, которая причиняет боль.
Последнее, что мне нужно в моем нынешнем растерянном состоянии, — это напоминание о моем дорогом муже, который не только отсутствовал дома целую неделю, но и пихал Джемму в мою сторону, как будто мы закадычные друзья.
Я сказала ей, что дата мероприятия — завтра, пытаясь создать некоторую дистанцию. Сегодня она не желанный гость. Кроме того, я не упускала из виду ее влюбленных глаз, которые она автоматически показывает всякий раз, когда заходит речь об Илае, а Сэм еще и застала ее шныряющей возле его спальни.
Вот наглость.
Даже я никогда не заглядывала в его спальню, но, опять же, между мной и мои мужем нет никакой любви.
А вот Джемма с удовольствием согрела бы его постель и выступила в роли любовницы, если бы ей представилась такая возможность.
Может, мне стоит предложить ей ее, чтобы я вновь обрела свободу и перестала навязчиво думать о присутствии этого мужчины — или его отсутствии.
Единственный намек на него, который я видела, был в виде Лео или Сэм. Последняя сопровождала меня сегодня и сейчас стоит за одним из столиков впереди, чтобы в подробностях доложить боссу о моей неудаче.
Действия Илая уже никак не влияют на мое настроение, но тот факт, что он не проведал меня, не предложил свою компанию и не поинтересовался, как прошла репетиция, портит мне настроение больше, чем следовало бы.
И нет, его безлимитная черная карта и безэмоциональное лицо Сэм не заменят отсутствия интереса.
Ари отпускает меня и выжидающе смотрит.
— Он действительно не придет посмотреть на тебя?
— С чего бы это? Он никогда не делал этого раньше, и нет никаких причин, чтобы начинать сейчас.
— Но ты хочешь, чтобы он пришел?
— Абсолютно нет. Присутствие Того-Чье-Имя-Нельзя-Называть только испортит атмосферу.
Она опускается на потертый диван из искусственной кожи.
— Ты все еще ужасно врешь.
— Нет.
— Да. Ты проверяешь свой телефон и смотришь на дверь с тех пор, как мы приехали.
— Это из-за
— Ага. Скорее, из-за босса Сэм.
Я бросаю в нее подушкой, но она ловит ее и хихикает, как всезнайка. Хотя я люблю свою сестру, мне хочется придушить ее прямо сейчас.
В то же время я благодарна ей за то, что она рядом со мной, когда кажется, что все рушится.
Виолончель — единственное, что имеет смысл, и, хотя в прошлом я подумывала отказаться от нее, я бы никогда не смогла этого сделать. Это было бы равносильно отказу от части моей души — той разумной части, которая не переполнена причудливыми галлюцинациями и решительно отвратительными механизмами преодоления.
— Знаешь… — Ари осекается, вставая, готовая занять свое место в зале, возможно, рядом с Сэм, чтобы досадить ей до смерти.
Впервые мне становится жаль эту женщину.
— Хм? — я проверяю свои ногти, хотя и убедилась, что они не слишком длинные, чтобы застрять в чем-нибудь.
— Я могу позвонить Илаю и отчитать его за то, что он ужасный муж и не поддерживает свою жену в ее особых начинаниях.
Я поднимаю глаза.
— И выставить меня в отчаянном свете?
— Ты и так в отчаянии, — ее ухмылка может сравниться с ухмылкой Джокера.
Я встаю, хватаю ее за плечи и выталкиваю.
— Уходи.
Она топает ногами, как солдат, и отдает честь.
— Буду сражаться за твою честь, сестренка.
Я не могу удержаться от смеха, закрывая дверь и прижимаясь к ней.
Стук застает меня врасплох, и я дергаю ручку, готовая высказать Ари все, что думаю. Вместо этого мне улыбается маленькая женщина.
— Пора, мисс.
Я отвечаю улыбкой на улыбку, хотя в животе у меня завязывается дюжина узлов.
— Я сейчас приду.
С тяжелым сердцем я подхожу к туалетному столику и проверяю макияж, затем поправляю прическу. Вибрация заставляет мой телефон плясать на столе, прежде чем экран загорается.
Я делаю паузу, и мое сердце падает в желудок, когда я нахожу сообщение от моего мужа.
Железный Человек: Дыши. Ты играешь на виолончели с пяти лет. С твоим почти двадцатилетним опытом ты должна покорить инструмент, а не наоборот.
Ава: Кто-нибудь, держите меня. Могущественный мистер Кинг сейчас говорит слова поддержки?
Железный Человек: Я говорю факты. И я единственный, кто может держать тебя. Никто другой не предложит тебе эту услугу.