Бог злости
Шрифт:
Например, вдруг она станет свидетелем их ужасных поступков и захочет заняться их психоанализом, вместо того чтобы броситься оттуда со всех ног прочь.
Она, подобно ее волосам, для меня серебряная, не совсем белая, и может быть испачкана черным.
Безусловно, Ава – розовая, как и ее платье, аура и личность.
– Простите?
Тихий голос прерывает наши с Авой попытки утащить Сесили к себе в общежитие.
Мы делим небольшую квартирку на самом верхнем этаже, которая стоит огромных денег, но, во всяком случае, так мы хотя
Я оборачиваюсь и вижу, что возле ворот КЭУ стоит миниатюрная девушка, примерно моего роста, но гораздо стройнее и обладающая подтянутым телом. Ее каштановые волосы струятся до шеи, а голубые глаза впечатляюще большие для ее маленького лица. За плечами висит нежно-розовый рюкзак с пушистым котенком на брелке, а свой чемодан она поставила на асфальт и смотрит на нас.
Она одета в фиолетовое платье с кружевным подолом – элегантность, которая не уступает гардеробу принцессы Авы.
Подруги, как и я, внимательно изучают ее.
Ава спрашивает:
– Вам что-нибудь нужно?
– Да, не могли бы вы подсказать мне, где находится Академия искусств?
Американка.
Новенькая, которая, должно быть, только что окончила школу, определенно американка – если судить по акценту. И если среди наших студентов в КЭУ встречаются американцы, то их очень мало. Сначала они всегда стараются поступить в Королевский Университет. Именно поэтому почти все наши британские студенты никогда не подают документы туда.
– Возможно, вы заблудились? – произношу я с теплотой, затем указываю ей за спину. – Королевский Университет в той стороне.
– О, я знаю. Там нет балетной школы, поэтому я подала документы сюда и, к счастью, была зачислена между семестрами. Хочу попытаться поступить в колледж и заниматься не только балетом, но поживем-увидим, что из этого выйдет. – Она лучезарно улыбается. – Кстати, я Анника Волкова. Вы можете называть меня Анни или Анна. Только не Ника.
– Я Ава Нэш. Виолончелистка. Изучаю классическую музыку в Школе искусств и музыки.
– Сесили Найт. Специализация – психология.
Анника с интересом смотрит на меня, и я понимаю, что она ждет, когда я тоже представлюсь.
Последнее время я так часто ухожу в себя, что это немного смущает. Может, лучше запереться в своей комнате на ближайшую неделю.
– Глиндон Кинг. Я студентка художественного факультета в той же Школе, что и Ава.
– Приятно с вами познакомиться. Надеюсь, мы подружимся.
– Если судить по твоему вкусу, не сомневаюсь, что так и будет. – Ава прижимается к Аннике. – Давай сначала проведем тебя по территории университета.
Сесили сдвигает очки в черной оправе на нос и качает головой в выражении «опять началось». Из всех нас Ава всегда была самой общительной, и она, вероятно, нашла свою половинку в лице Анники, поскольку они с увлечением болтают о моде и последних тенденциях.
Ава проводит Аннику через огромные коридоры, а мы с Сесили отстаем на шаг.
Краем глаза что-то
Медленно обернувшись, вижу, что вокруг суетятся студенты.
Но волоски на затылке встают дыбом, а пот струйками стекает по спине.
Сесили пихает меня.
– Давай поспорим, как скоро она назовет новенькую своей подружкой?
Я вздрагиваю и подавляю вскрик.
– Что? А… Ава? Да, наверное, скоро.
Сесили останавливается и внимательно смотрит на меня.
– Что случилось, Глин? Выглядишь так, будто привидение увидела.
– Ничего… Просто задумалась.
Она прикасается к моей руке, и я знаю, что этот жест нельзя расценивать как само собой разумеющееся. Сесили из тех, кто хранит свои эмоции глубоко в себе, поэтому тот факт, что она хоть как-то пытается меня успокоить, имеет большое значение.
– Знаю, что боль еще не утихла, но со временем все пройдет, Глин. Я обещаю.
Я тупо смотрю на нее, а потом понимаю, что она говорит о Деве. Это должна была быть и моя первая мысль, но почему именно сейчас?
Когда я почувствовала тень, преследующую меня?
Вот это точно не укладывалось в голове.
– Спасибо, Сес. – Я в ответ поглаживаю ее руку, выражая благодарность за то, что она у меня есть.
Подруга на год старше нас с Авой и самая серьезная из всех нас, но еще в ней больше материнской заботы. Возможно, поэтому она изначально решила изучать психологию.
Если я расскажу ей о той ночи, она выслушает и не осудит меня.
Но значит, мне придется рассказать, почему я туда приехала, а этому не бывать.
Не в этой жизни.
На ее губах появляется скромная улыбка.
– Пойдем, спасем бедняжку от Авы.
– А может, лучше ты спасешь меня от страданий?
Холодный голос застает нас врасплох, и вскоре его обладатель врывается между мной и Сесили и обнимает нас за плечи.
Ремингтон Астор, или просто Реми, который старше меня примерно на три года, одаривает нас безграничным обаянием. В его карих глазах светится лукавство и неподдельный азарт. Он сложен как греческий бог, и у него аристократический нос, который, как он любит напоминать нам, является отличительной чертой «его светлости». Маленькая деталь о Реми: он всегда говорит о себе в третьем лице и повторяет такие слова, как «моя светлость сделал это» и «моя светлость сделал то».
За ним неотступно идет еще один человек. Мой кузен, Крейтон. Ну, формально, Крей – мой троюродный брат, поскольку наши отцы – двоюродные братья. Однако мы с братьями всегда называли папу Крея дядей Эйденом.
Брат на год старше меня и такой тихоня, что говорит еле слышно, но не стоит путать это с застенчивостью. Просто этому мелкому засранцу на всех наплевать.
И на все.
Его молчание – всего лишь демонстрация скуки. И каким-то образом именно это привлекает к нему всеобщее внимание в кампусе, а он даже не старается. Так продолжается со времен средней школы.