Богдан Хмельницкий
Шрифт:
заметив, что православные делают сходки по церквам и укромным местам, на
предместьях. Оглашено было, чтоб мещане не выезжали из Львова из опасения, чтоб
их не били хлопы 2).
Когда Нодоль, Волынь и западная Украина подвергались смутам и ярости народной,
в левобережной Украине и в Северской Земле поднялся народ. Из ополчений
левобережной Украины наделало больше всего шуму нежпнское ополчение, под
начальством Шумейка. Проходя
губернии, еще в мае, они встретили в Рашевке под Гадячем другое ополчение,
подобное нежинскому, собравшееся подавать помощь Хмельницкому, который в то
время еще только шел на Потоцкого. Рашевцы подумали, что это литовское войско идет
на Хмельницкого, бросились на передния сотни незкииского полка и рассеяли их, а
сами, соединясь с другими отрядами своего ополчения, спешили за Днепр. Нежинцы
подумали, что в этой стороне русские держали сторону поляков и начали делать
кривды людям, по выражению летописца; разоряя села, они шли до самого Днепра. В
селе Максимовке нагнали они рашевское ополчение и так разбили, что редкий из него
успел уйти на Днепр. Они узнали уже свою ошибку под Кодаком, который принялись
тотчас осаждать 3).
Кодацкий комендант Гродзицкий напрасно писал к гетману, моля о спасении:
прежде чем письмо могло дойти до Потоцкого, он был уже в плену. Кодак был держан в
осаде несколько недель: наконец, когда исозаки поделали мины, Гродзицкий,
лишенный всякой надежды, сдался и); козаки, вопреки обыкновенному своему зверству,
проводили в целости коменданта со всеми его пожитками и жолнеров, связанных
веревками, в Чигирин, и там уже ограбили; а потом Хмельницкий отпустил
Гродзицкого в Польшу °)-
В Киеве восстали зкители, когда только Хмельницкий одержал корсунскую победу;
мещане выгоняли шляхту, преследовали католических священ-
Ч Gesch. der Ukraine . Engel, 156.
2)
Рук. II. П. Б. разнояз. F. № 5.
3)
Летоп. Сам., 13.
4)
Паи. киевск. коым., I, 3, 22,—Histor. ае. exc. Wlad., IV; 32.
5)
Летоп. Самов., 13.
198
ников и ожидали Хмельницкого, который должен был ехать в столицу, как
освободитель. Шляхта в Киеве, однако, оставалась долго, скрываясь в стенах
Печерского и других русских монастырей; по временам ободренные тишиною в городе,
дворяне осмеливались свободно ходить по городу, избегая только пьяных скопищ;
вместе с ними выглядывали католические духовные и иудеи и, наконец, все
дорого за свою смелость. В декабре, ночыо с 11-го по 14-е число, православные
мещане, подстрекаемые некоторыми духовными, врывались в дома, где подозревали
укрытых дворян, многих вытаскивали и топили; между ними погибло и несколько
десятков особ женского пола. После этого шляхтичи опять прятались по монастырям х).
Возстание народное отозвалось и в Белой Руси. „Первый, принесший в Белую Русь
призыв к освобождению, был шляхтич Головацкий, составивший ополчение около
Стародуба, который в июле 1648 года достался во власть Козаков, добровольно
призванных стародубскими православными жителями, п с тех пор остался козацким
городом со всем своим поветомъ2). Головацкий из Стародуба вступил в Белорусский
край, скоро ушел оттуда, но посещение его оставило следы; крестьяне, поджигаемые
воззваниями Хмельницкого, предавали огню и мечу владельческие усадьбы и римско-
католическую святыню. восстание распространилось по Белоруссии с быстротою.
Крестьяне соединились в загон, под начальством Небабы, родом из Корыстышева, ИИ
пустились истреблять неправославных. Разом с ним бушевали другие загоны Напалича,
Хвеська, Михненка, Кривошапки, Горкуши. Города Гомель, Лоев, Врахин сами
отворяли им ворота. Литовский готман лежал при смерти; помощник его был в отлучке.
восстанцы долго не встречали никакого сопротивления; только оршанская шляхта, под
начальством Друцкого Горского, вела с ними партизанскую войну; наконец, польный
гетман Януш Радзивилл послал против них Мирского и польного писаря литовского
Воловича в разные стороны с дружинами некоторых панов. Мирский был разбит
наголову при деревне Горволе на Березине. Волович пошел против Небабы.
Мятежники переправились через Припеть; в то же время ударил нечаянно на них
Волович и загнал в город Пинск. Жители приняли их с радостью, как единоверцев и
единоземцев, перерезали и перетопили всех католиков обоего пола, не исключая и
детей, разорили и ограбили костелы и сами взялись сражаться с козаками против панов.
Напрасно Волович требовал, чтоб мещане выдали бунтовщиков, и угрожал карою не
только им, но женам их и детям. «Они,—говорит польский летописец, — были
схизматики, и потому так отвечали: лучше погибнем, чем выдадим тех, которые ратуют
за веру нашу». Мещане исполнили свое слово. Литвины исполнили свое. Через