Богдан Хмельницкий
Шрифт:
Варшаве, рассказывали, что раз уже было подобное предостережение. «Недаром, —
говорили они, — тотчас после коронации короля загорелся дворец, неизвестно отчего».
Поляки были очень недовольны бракосочетанием короля с невесткою, вдовою
Владислава, которое совершилось тотчас после коронации. «Такой союз не
благословляется небом; нередко гнев Божий поражает всю страну за преступление
властителя», толковали тогда в Польше. Ксендзы объясняли, что это сделалось с
разрешения
они. Не за брак короля паказывает нас Бог, а за то, что мы вошли в сношения с
еретиками». От такого толкования в войске возникло волнение против Фирлея и
реформатских проповедников и увеличивало беспорядок 3).
Вдруг завидели поляки пыль; потом показались люди, послышались дикие голоса и
они увидели передовое татарское полчище. Заметив, что войска еще не соединились с
главным обозом, татары летели, чтоб отбить стан Вишневецкого, находившийся не в
дальнем расстоянии от главного лагеря; они неслись с жаром: успех или неуспех на
первых порах считался у них верным предзнаменованием счастливого или несчастного
окончания войны. Поляки в обозе испугались; но Вишневецкий с храбрейшими
бросился на неприятеля и, после упорной сшибки, в которой отличились литовские
татары, сражаясь против своих единоплеменников, неприятель отступил. Вишневцы
вошли в обоз *).
Все принялись кончать поскорее окопы. Опасность была слишком близка; папы
забыли свою спесь; засучив бархатные рукава своих кунтушей, они
1)
Annal. Polon. Clim., I, 119. — Hist. pan. Jan. Kaz., 1, 54.—ИИст. о през. бр.
2)
Истор. о нрез. бр.—Annal. Polon. Clim., 1, 119.—Histor. panow. Jan. Kaz., I., 55.
– Pami^tn. Jemiolowsk., 12—15.
4 Annal. Polon. Clim., I, 104—132.—Hist. Jan. Kaz., I. 40, G5.
4)
Ibid., I, 119.—Ibid., I, 55—56.
282
взяли в руки заступы и показывали пример прочим. Работали целую ночь, но все-
таки не кончили дела. На одной стороне, где находился пруд, окопов еще не было, да н
в других местах оставались прогалины 1).
30-го июня (10-го июля п. ст.) пачали появляться с утра татары и козаки. Наездники,
разъезжая близ окопов, вызывали охотников помериться силою и удалью. Целый день
впереди окопов происходили подобные герцы. На одном из них был убит Трунет, один
из богатырей ханских 2). К вечеру гуще становились ряды воинов и, наконец, на закате
солнца, на пространстве, сколько глазами окинуть могли поляки, растянулось пред
ними неисчислимое войско; татарских ратников, говорит современник, было более в
этом войске, чем у Тамерлана 3). Прибыл хан
противоположною простоте его союзника, козацкого вождя. Хмельницкий с знатными
татарами объезжал ряды своих воинов и, поглядывая на польские недоконченные
окопы, гордо покрикивал: «справимо теперь бенкёт ляхам!» Возвратившись к хану, он
говорил, что есть надежда заночевать в польском обозе 4).
Крики, насмешки и похвалки козацкие отзывались в ушах встревоженных
шляхтичей. Польское войско, окружаемое неприятельскою силою, не могло ждать ни
откуда себе подмоги. Ляндскоронский писал в те дни, что надобно признать
сумасшедшим того, кто бы на помочь полякам решился приблизиться к Збаражу с
какими-нибудь сотнями или даже немногими тысячами в виду такого громадного
враждебного полчища 5). Осадное положение не было в духе польской тактики.
«Поляки,—говорили тогда в обозе,—храбро и бодро сражаются на просторе, но не в
силах выдерживать тесноты и непрестанного нападения». Обыкновенно в таких
случаях поляки бежали, сами себя обманывая тем, что это делается с целью избрать
удобнейшее место для сражения; теперь нельзя было думать о бегстве куда-нибудь
далеко; все пути были заняты козаками и татарами.
Предводители ободряли унылых, а особенно Иеремия. В ту самую ночь, когда огни
в появившемся козацком таборе казались издали необозримою громадою светил на
звездном небе и гул сотен тысяч голосов раздавался, производя ужас (29 июня с пяти,
на субб.), князь Иеремея устроил пир в Збаражском замке: там заблистали веселыми
огнями все окна, гремели пушечные выстрелы, когда князь угощал панов, предлагал
тост за короля и шляхетство, и раздавал своим приближенным наставления, какими они
должны были поутру ободрять войско ®).
«Чем в большей мы опасности, тем более для нас славы,'—говорил он,—-пусть
ваша маленькая горсть заставит неприятелей завидовать: «ай да поляки!—скажут они:
—неустрашимый народ!» Когда, исполняя поручение
') Diar. wojn. р. Zbaraz. Star. polskie., I, 252.
2)
Pam. о wojn. kozac. za Ckm., 35—Woyn. doni., 57.
3)
Histor. belli cosae. polon., 100.
4)
Histor. pan. Jan. Kaz., 55.
5) Kubala, I, 111. Ссылка на рувоп. библ. Оссолинск. № 225.
6) Kubala, I, 113. Сс. на рук. библ. Осс. № 189.
283
Вишневецкого, его адъютанты разъезжали по обозу и произносили одобрительные
речи, жолнеры отвечали:
«Хорошо показывать храбрость в ноле, теперь иное дело, когда неприятель окружил
нас со всех сторонъ».