Болезнь Богов
Шрифт:
– Первый раз слышу. У Олега был брат?
– Ты дурачка из себя не строй! – мать выразительно посмотрела на Пантелея. – Что за бумаги?
– Мама, ты знаешь, я наукой увлекаюсь, - говорил Глеб. – Конечно, дилетант, любитель. Сейчас… Пап, ты тоже извини. Может, глупость скажу. Сейчас появилась возможность не умирать.
– Это как? – спросил Евстахий Николаевич.
– После физической смерти в течение пяти часов труп перевозится в специальную лабораторию. Там кровь заменяют “антифризом”. Замораживают до 200 градусов ниже нуля, и хранят тело до тех пор, пока наука
– Внутренние органы они должны вынимать, - сказал Пантелей.
– Не вынимают. Не мумии! – отрезал Глеб.
Старшие Звиры испуганно переглянулись.
– Глеб, ты нам предлагаешь воскреснуть? – спросила мать.
– Такими же старыми и больными, как сейчас? – спросил отец.
– Я бы воскресла, - сказала мать, - но хотя бы пятидесятилетней.
– А по – человечески нас нельзя похоронить? – болезненно сжавшись, интересовался отец. – В гробах, а не в целлофане и голыми, как при коронавирусе.
– Можно. Но я думал, вам интересна будущая жизнь.
– Больших денег стоит, - поддержал брата, правда, неуверенно, Пантелей.
– На кладбище в землю ляжем, - сказал отец.
– В землю вы, папа, можете лечь лишь под теми фамилиями, которые у вас сейчас в паспортах. А заморозить на частной фирме вас можно было бы под вашими настоящими, прежними фамилиями.
– Мы, сынок, не махинировали. Мы честно жили! Врач и учительница!
– Извини, отец. На наши, как ты называешь, махинации вы с матерью в Москве живете.
– А что вы видим в твоей Москве. Из окна – спину памятника Маяковскому. Мы же никуда не ходим.
– Ходите!.. Папа, ты меня бесишь. Вас хотели обрадовать, а у вас с матерью всегда все наоборот.
– Отвезите нас назад.
– Куда? В Жмеринку? В Волгоград?
– В Волгоград вам нельзя. Там вас знают. Нельзя с новыми паспортами, с измененными фамилиями и именами жить по старым адреса.
– Верни нам старые паспорта!
– Я – не паспортный стол.
– Мы сами заявим, вернем.
– Куда вы заявите?
– Ты знаешь, куда!
– Погубить хотите?
– Глеб, они нас не погубят, но кровь попортят… Я Олегу скажу, чтобы отвез, куда хотите. Но лучше вам, мои родные, жить при нас, детях. Возраст у вас не тот.
– А часто вы приезжаете?
– Зульфия же за вами смотрит.
– Ну, Зульфия!
– Папа, мама, мы побежали!
– Плохие вы, дети! Плохие!
Элла Леонидовна вытирала слезы.
Когда спустились из квартиры к машинам с охраной, Глеб обиженно сказал:
– Действительно: им хорошее предлагаешь, а они не понимают. Я же не плохое предлагал?!
От всего сердца. Не смерти же мы родителям желаем!
– Дорогую операцию ты родителям, Глеб, предлагал. Считай, что сэкономил, - мрачно пошутил Пантелей.
Глеб дал Пантелею подзатыльник. 71
69
Пантелей с Серафимой выясняли отношения.
– Я с тобой больше, Пантелей, спать не буду.
–
– А ты ко мне лишь спать и приезжаешь. Хочешь секса, женись! Я не требую венчания. Аня с Глебом, твоим братом, повенчались и развелись. Я хочу просто официально расписаться.
– Что это тебе даст?
– Нам даст. Ты будешь приезжать домой и спать со мной, а не только спать. Я хочу быть твоей женой, а не любовницей. Мы уже десять лет встречаемся.
– Ты прямо, как трудовой стаж, считаешь.
– Пантелей, я была замужем. Потом долго жила одна. Детей до тебя у меня не было. Но, поверь, я так долго жила одна, что привыкла жить одна. Я обойдусь без тебя. Тем более, что у меня есть сын.
– Это наш сын. Я оформил его усыновление. Признал.
– Вот и женись. Не нужны мне твои миллионы.
– Многие так говорили.
– Я – не многие. Женись, или уходи. Забудь дорогу к моему дому. Не звони. Не звони.
– Но я имею право с сыном встречаться.
– У Саши есть телефон. Сам с ним договаривайся и встречайся. Мне ты, не женатый на мне, не нужен. Хватит!
– Не любишь меня совсем?
– Люблю! Не в этом дело, - Серафима заплакала.
70
Анна Саакова разговаривала с Пантелеем:
– Пантелей, если тебе и стоит на ком жениться, то – на мне. Я тебе оптимально подхожу по характеру, возрасту и имущественному статусу. Ты – Дума, я – СМИ. Депутат и журналистка – симбиотическая пара. Иногда я думаю, что ты – это я в юбке. Ты практически всегда поступаешь, как в предлагаемой жизнью ситуации, поступила бы я сама. Чувствую, и наоборот. Что это у тебя за пластырь на лбу?
– Серафима в гневе сигарету мне об лоб потушила.
– Психичка! Зачем ты с ней вообще встречаешься?! Встречи с ней опасны для здоровья и жизни. А эти ее заходы, когда она малолеток, Дениса и Константина, привечала. Неизвестно, что она с ними делала! Константин в тебя стрелял! Чудом не убил. Бросай ее! Завязывай! И ребенок, что будто бы от тебя, не факт. Результаты генетической экспертизы она могла подделать. Ты знаешь, что в нашей стране. Заплати врачам, или кому, как тебе надо, так и будет, - Анна задумалась: - Единственное: мне нельзя так часто выходить замуж. Неприлично! Это меня и останавливает. Митрохин – не то. Сааков – сидит. Когда я была замужем за твоим братом, я тебя, вместо него, представляла. Бросай Серафиму. Бросай!
– Загалдила: бросай! Надо разобраться. Ты, Аня, смешиваешь одно с другим. Психологию с моралью, дело с досугом. Я – человек дела, и я – неважный любовник…
– Нормальный ты любовник. Для брака не так важно, кто какой любовник. Это тебе Серафима должна была объяснить.
– Я уезжаю в Читу.
– Бред! Чего тебе там делать? Не насмотрелся на кривые улицы? Не натрясся без ночного света по мостовым?
– Я хочу идти от Читы. Скоро выборы.
– В Чите достаточно своих кандидатов. Людей, которых местные знают. Ты рискуешь провалиться. Договорись с лидером фракции идти по федеральному партийному списку.