Болезнь Богов
Шрифт:
Оксана увидела идущего по телефону в белом врачебном халате Дениса и махнула ему. Денис нехотя подошел.
– Что здесь делает пациент? – с нарочитой строгостью спросил он про Дениса в больничных полосатых штанах и сорочке.
– Ты не знаешь! – с обидой отвечал Константин бывшему другу.
– Денис…
– Арнольдович.
– Паспорта я твоего не видел, - сказал Олег. – Ничего, что на “ты”?
Денис промолчал. Он держался “доктором“.
– Наше посещение и по вашу душу. Что случилось с моей
– Со Смирновой?... В Паллиативном центре? Мы Паллиативный центр при больнице “ПНИ” называем. Центр по уходу… Я в тот день там не дежурил.
– Какие соображения, кто ее убил? – с подозрением спрашивал Олег.
– Кому выгодно, то и убил, - мрачно пошутил Денис. – Откуда я знаю, кто убил Смирнову. И убил ли ее кто – то вообще. Человек на восьмидесятом году жизни.
– Давыд Семенович бодрячком.
– Он ее моложе. И у каждого свой биологический возраст. Давыда Семеновича молодит цель, а бывшая супруга его сдалась. Она у нас оказалась не из-за соматической ослабленности, а в связи с деменцией, слабоумием.
– Так кто же мог убить ее в вашем отделении?
– Олег Давыдович, и я, и мой отец, Арнольд Оскарович, присутствовали на вскрытии. Заключение: смерть наступила от сердечно – сосудистой недостаточности. Я вам ничего не говорил, поскольку это врачебная тайна. Ни отравления, ни передозировки назначенных препаратов, ни падения с высоты, о чем судачили… Что же касается убийства, Олег Давыдович, то в наше время убивают не люди, а деньги. Если Юлию Викторовну заказали, то исполнитель не столь важен. Интересен, кто платил.
Денис с деланной эффектностью повернулся и ушел. Его модный белый халат скрылся за пластиковой дверью.
– Денис – псих, - сказал про доктора его бывший друг, глядя в глаза Олегу. – Не удивлюсь, если убийца вашей матери он.
Константин ушел, унося принесенные ему продукты.. Олег и Ольга еще некоторое время сидели в комнате для свиданий.
– Глеб нам не конкурент, - сказал Олег. – Я чуть от смеха не лопнул, когда его из нашего дома выковыривали. Зависал со своим банковским менеджером и “тенями предков”. Я уверен, что проектор с изо родителей он не раз запускал. Своей показывал.
– В случае смерти Пантелея, нам бы не промахнуться.
– Поэтому я у него и работаю. Унижался бы я без надежды.
– Гундерман тебя сыном признает? – спросила Оксана.
Олег покривился. Не ответил.
– С Фимой Пантелей не расписался. Так что права ее и их сына на имущество Пантелея вилами на воде писаны. На генетической экспертизе Фиме настаивать гордость не позволит.
– Это нельзя исключать, - сказал Олег.
– Поехали у юриста проконсультируемся. В общем спросим, не называя имен, без конкретики.
– Уже не рез спрашивали.
– Поехали. Я хорошего юриста нашел. Рекомендовали!
59
– Тебе надо жениться, брат, или тебя убьют.
– А тебя операционистка не съест?.. Бежать надо брат. Отмыться от этой жизни. Порвать все связи и уйти, спрятаться.
– Я прятался. Вы, родня, меня из скорлупы вытащили.
– Не в Москве надо остров искать.
– Заграницей?
– В Украине, Белоруссии, в России. У своих, но не родных. И вне зоны действия сети. Чтобы не нашли. Я все больше склоняюсь бежать. Заколебала рутина. Каждый день одно и то же, и противно сердцу. Надоело приспосабливаться. Учитывать людей. К черту! Жить одному трудно – случись что. Жить с тобой, братом.
– А родители?
– За ними сиделка ухаживает. Мы – то что? Приехать – поулыбаться. Пообниматься. Надо сиделке вперед на полгода заплатить, чтобы родители не расстраивались.
– А любимые?
– Ты уверен в наших бабах? Будь мы в них уверены, женились бы.
– А дети?
– Детей, как и родителей жалко. Жалко и богатства, удобств. Надо осмелиться резать по – живому...Ты на Оксанкиной даче пробовал.
– И я про то.
– Я же тебя искал, а теперь мы вместе. Ты – уже тренированный. Я – нет.
– Не знал, Пантелей, что ты на эскапизм способен.
– На эскапизм всякий способен, не всех есть средства для осуществления побега. И я, и ты в другом тренированные. Оба убедились, что и в тюрьме есть жизнь. И там, заметь, мы жили с обрезанными привязанностями.
Через четыре дня поезд нес братьев Звир в сторону Владивостока.
– Бросил? – спросил Пантелей.
– Бросил, - отвечал Глеб.
Речь шла о мобильных телефонах, брошенных в туалет поезда с отсоединенными батареями и симками. Братья радовались, как дети, кушая курицу в купе СВ. В окне проносилась Россия. Сначала хотели выйти сразу за Уралом, в Шадринске. Но и это показалось близко от обеих столиц.
60
Отъезд братьев Звиров подвиг расширенный семейный совет.
– По кино заказов нет. Я переключился на литературу, - говорил Денис своему названному отцу Арнольду Оскаровичу. – Пишу историческое эссе о сотрудничестве Александра Невского с Золотой Ордой.
– Ново!.. Такое обязательно напечатают.
– Это я Смирновых пригласила, - объяснила Оксана.
За столом, кроме Оксаны, сидел ее муж Олег, выпущенный из психбольницы Константин, Серафима Ангелантьевна с сыном Александром, Святослава Вячеславовна Ходченко, беременная на девятом месяце, Давыд Семенович Гунлерман, Анна Давыдовна Саакова с дочерью Машенькой и третьим\пятым мужем Александром Николаевичем Митрохиным, Элла Леонидовна Звир, Евстахий Николаевич Звир. Кроме Дениса, Арнольда Оскаровича сопровождала его жена Елена Владимировна с совсем маленькой Яночкой.