Большая кровь

Захаревич Сергей

Второй причиной явились действия союзников, непрерывно атаковавших позиции Кессельринга в Италии и готовивших высадку во Франции.

«Свыше Двух месяцев на Восточном фронте не было никаких изменений. В то же время радио часто передавало тревожные вести с других театров военных действий. Мы слышали о больших сражениях в Италии, об ужасных бомбардировках Германии и Франции, о падении Рима и, наконец, услышали о высадке в Нормандии» (там же, с. 409).

Вопреки распространенным с советских времен басням, наступление советских войск в Белоруссии вовсе не явилось для немцев большой неожиданностью. Ранее советские

войска уже провели целый ряд наступательных операций в республике, окончившихся провалом.

6 октября — 31 декабря 1943 года войска Калининского (1-го Прибалтийского) фронта в районе Невеля и Городка потеряли убитыми и ранеными 168.902 человека из имевшихся первоначально в составе 198.000.

12 октября —2 декабря 1943 года Западный фронт, наступавший на Оршанском направлении, потерял убитыми и ранеными 104.420 человек из 310.900 имевшихся к началу операции.

Затем последовало 20-дневное кровопускание Белорусского фронта (10—30 ноября 1943 г.) в районе Гомеля и Речицы. На первый взгляд, потери менее значительные, нежели в ггервых двух операциях — 88.206 человек. Но это потери за 20 дней, а не за два месяца, как в предыдущих, и среднесуточная утрата бойцов в районе Гомеля составила 4200 человек против 2000 под Невелем и Оршей.

Далее состоялись Калинковичско-Мозырская операция (8— 30 января 1944 года) — 56.157 убитых и раненых из 232.600 человек начального состава; Витебская наступательная операция 1 -го Прибалтийского и Западного фронтов — 135.012 человек убитых и раненых из 436.180 первоначального состава; Рогачевско-Жло-бинская операция того же Белорусского (с 24 февраля -1-го Белорусского) фронта, когда всего за шесть дней (!) — с 21 по 26 февраля 1944 года войска потеряли убитыми и ранеными 31.277 человек из 232.000 (5213 среднесуточно).

Любому, кто изучал историю войн на белорусском театре, известно, что легче всего оборонять его внутренние районы от ударов с востока, отведя свою оборонительную линию от границы со Смоленской и Брянской областями к Днепру и Березине, которые препятствуют быстрому продвижению противника на запад (с севера такую же функцию выполняет Западная Двина). К тому же рокадные магистрали проходят вдоль этих речных рубежей, что на руку обороняющимся, а не наступающим.

В1944 году Днепр уже не являлся надежным оборонительным рубежом, так как советские войска 2-го и 3-го Белорусского фронтов подошли к нему вплотную. Зато рубеж обороны по Березине был просто идеален: во-первых, немцы уводили свои части из опасного выступа в сторону Смоленска и Рославля; во-вторых, первоначальный мощный удар Красной Армии приходился по пустому месту, а далее потерявшие пробивную силу советские части с ходу утыкались в оборонительный рубеж группы армий «Центр» по Березине; в-третьих, линия обороны по реке идеально совпадала (в плане выравнивания фронта) с рубежом обороны группы армий «Север» в Прибалтике.

Вот и летом 1944 года командующий группой армий «Центр» фельдмаршал Эрнст Буш все это прекрасно сознавал. Поэтому, ири первых же признаках крупной наступательной операции советских войск, он обратился к Гитлеру с просьбой произвести отвод войск к Березине.

«Командующий группой армий «Центр» фельдмаршал Буш хорошо понимал, что ждет его войска в случае успеха русских, и потребовал разрешения отойти на рубеж реки Березина, чтобы свести на нет всю тщательную подготовку русских. Гитлер, как обычно, запретил отход, и несчастные соединения группы армий «Центр», оборонявшиеся на чрезвычайно растянутом фронте, оказались фактически изолированными друг от друга еще до наступления русских.

26

июня мы оставили Витебск, 27 — Оршу, 28 — Могилев, а 29 июня был взят Бобруйск. Большие группы немецких войск оказались в окружении, а наши потери пленными вскоре превысили 80 тыс. человек. 1 июля русским удалось форсировать Березину, и 3 июля их передовые части ворвались в столицу Белоруссии Минск. Вслед за этим танки маршала Ротмистрова вышли на равнины северной части Польши. Генерал Гудериан пишет о них: «Они устремились вперед, и казалось, уже ничто не сможет их остановить». Двадцать пять немецких дивизий перестали существовать» (там же, с. 412—413).

Однако, несмотря на это, дела обстояли не столь прекрасно для советских войск, как это может показаться, глядя на карту. Операция «Багратион» сама собой разбилась на три этапа.

Первый мощный удар (23 июня) 2-го и 3-го Белорусских фронтов, несмотря на общий успех, застопорился в районе Березины и Друти к 28 июня из-за больших потерь и необходимости выделения крупных сил для локализации Витебского, Могилевского и Бобруйского котлов (несмотря на то что директива Ставки ВГК предписывала уже к 28 июня взять Минск).

Затем, после перегруппировки, последовал новый бросок, завершившийся разгромом основных сил группы армий «Центр» и занятием Минска. Но этот бросок стоил советским войскам еще больших усилий — на рубеж западнее Минска Красная Армия вышла лишь к 4 июля, тогда как по директиве Ставки в это время уже должно было развиваться наступление на Белосток. И снова после перегруппировки последовали несколько хаотичных ударов в Западной Белоруссии и Прибалтике (в течение полутора месяцев),завершившиеся тем, что окончательно выдохшиеся советские войска застряли на рубеже границ Восточной Пруссии и под Варшавой чуть ли не на полгода — до января 1945-го.

Общие потери группы армий «Центр» убитыми, ранеными и пленнь ми составили около полумиллиона человек. Однако...

Потери советских войск в этой победной операции еще выше немецких — только по официальным данным, убитыми и ранеными было утрачено 765.815 человек (11.262 среднесуточно). Это уже не «разгром немецко-фашистских войск», а взаимное истребление.

Но вернемся к потерям белорусских партизан. Мне стало понятно, что после первого удара и понесенных потерь, а также после выделения значительной части войск в районы Витебска, Орши, Могилева и Бобруйска (для ликвидации окруженных групп противника), командование Белорусских фронтов, чтобы не оставить механизированные группы, двигавшиеся к Минску без поддержки пехоты, бросило в наступление вслед за танками партизан — в качестве стрелковых частей. Вот чем объясняется появление в июле в Минске аж 30 тысяч бойцов партизанских бригад! Вовсе не декоративный парад (16 июля) был тому причиной. Один из участников вспоминал: «Нам пришлось с боями прорываться к Минску, чтобы участвовать в параде (!)».

Партизаны появились в Минске, завершая, вслед за танками Красной Армии, маневр по окружению группы армий «Центр» ударом с двух сторон. Кстати, кольцо окружения немцев, изображаемое на карте в районе поселка Волма, нанесено чисто условно — у Красной Армии не хватало сил на организацию плотного кольца, поэтому окружение было географическим — часть сил немцев, не сумев выбраться из образовавшегося «слоеного пирога», попала в плен, но другая часть так и прошла через все это «окружение» от Днепра до Вислы.