Большая Охота. Разгром УПА
Шрифт:
— Чувствуется, любят вас прихожане, — с юмором произнес Сухонин, — всем обеспечивают. Картошечка отварная, конечно же, привозная, а такие фаршированные помидоры могут быть в это время только из Болгарии. С таможней, небось, хорошие отношения имеете, — продолжал шутить Сухонин.
— Побойтесь бога, Виктор Павлович, все это делает, добывает и готовит сестра, а уж как ей это удается — ее секреты. Ну да я рад, что доставляю вам какое-то маленькое удовольствие, хоть чем-то сделать приятное, вы же знаете, как я к вам отношусь. У вас высокий пост в совете в Киеве, вас уважает Владыка, и вы у меня в гостях. Принимать вас у себя в доме — великая честь.
Общие разговоры — все ли хорошо в отношениях с комиссией по
— Жаль, редко встречаемся, надо бы чаще. Но приехали-то мы к вам в Одессу не только в плановом порядке для составления отчета нашему правительству о работе православной церкви вашей епархии. У нас к вам просьба.
Тихон с подчеркнутым вниманием посмотрел на Сухонина. За маской веселого и гостеприимного хозяина угадывалось волнение и скрываемое напряжение. Высокое начальство просто так для общей официальной беседы не приезжает из Киева. Все священнослужители высокого ранга — и в православной церкови, и ВСЕХБ, католики или представители других религиозных культов знали Виктора Павловича Сухонина как одного из руководителей совета (того или иного), но я был уверен, а с годами еще более укрепился во мнении, что все они догадывались о его истинном положении, о работе в госбезопасности. При этом конечно же они не могли не уважать его за знания церковных канонов, образованность в области истории церкви и наверняка ценили в нем умение разговаривать на одном языке, чувствуя в нем равного профессионала…
— Я не хотел вам говорить об этом по телефону, дело пикантное, да и другие вопросы хотелось обсудить. К вам в епархию и под ваше начало несколько месяцев тому назад прибыл из Франции и работает благочинным [44] Борис Старк. Нам бы хотелось познакомиться и побеседовать с ним. И не только потому, что он реэмигрант, долгие годы жил и работал в Париже, сын того самого адмирала Старка — одного из виновников гибели в Порт-Артуре эскадры в русско-японской войне 190»–1905 годов. Мы знаем, что и его отец, и он сам тесно сотрудничали с белым движением. Знаем, что он давно отошел от всех антисоветских эмигрантских организаций, долго добивался возвращения в Россию, в Советский Союз. У нас имеются некоторые вопросы к нему, мы хотели бы встретиться и побеседовать с ним, познакомиться, и сделать это с вашей помощью, чтобы не травмировать его нашим официальным вызовом в исполком Одессы или Совет Министров Киева, имея в виду Совет по делам православной церкви. Знаете, эти реэмигранты иногда не все правильно понимают, могут как-то иначе истолковать этот вызов.
44
Благочинный — в православном церковном управлении священник, помощник епископа, выполняющий административные обязанности по отношению к нескольким церквам с их приходами.
Тихон лицом сразу просветлел, даже вздохнул, как мне показалось, облегченно.
— Виктор Павлович, конечно, конечно помогу. Только подскажите, как лучше это сделать.
— А вы позвоните ему по телефону и пригласите по просьбе местных властей на беседу и знакомство, это его не напугает. Кстати, сегодня уполномоченный по делам православной церкви при вашем облисполкоме, — и Сухонин назвал фамилию, — вместе с нами пытался дозвониться до Белгород-Днестровского, у нас ничего не получилось. Линия была беспрерывно занята. Телефонистки сказали, что заказ можно сделать только на завтра. А нам ведь торопится надо, уезжать. Вам, наверное, легче связаться с ним, и вызов Старка будет по-человечески понятен.
— Виктор
— Девушка! Это говорит абонент №***, дайте мне Белгород-Днестровский. Спасибо. Ну вот, можно и по рюмочке.
Выпить, однако, не успели. Раздался звонок, Старк был у телефона. Как и договаривались, Тихон пригласил его на завтра в Одессу для знакомства с местным светским начальством, курирующим церковь.
— Интересно, — задумчиво произнес Сухонин, — мы два часа сегодня не смогли дозвониться до Старка, а вы сделали это за две минуты. Скажите, сколько вы платите девушкам-телефонисткам?
— Господь с вами, Виктор Павлович, просто доброе слово, они знают и уважают меня.
И на настоятельную просьбу Сухонина все же дал пояснения:
— Конечно платим, но не много. Этим занимается моя экономка…
Вскоре подошла вызванная Сухониным машина и мы уехали, договорившись о встрече назавтра в кабинете уполномоченного по делам православной церкви в здании облисполкома, куда Тихон должен был уже своей машиной привезти самого Бориса Старка.
Утром следующего дня Виктор Павлович и я сразу после завтрака в шикарной в те времена одесской гостинице «Красная», где мы остановились, пошли погулять по знаменитому Приморскому бульвару, пообщались с Дюком [45] . Три часа, оставшиеся до встречи со Старком, мы провели в обсуждении предстоящей встречи. Говорил все это время только Сухонин. Что тогда мог сказать я, какое мнение высказать своему начальнику о целесообразности вербовки этого благочинного? Ровным счетом ничего, разве что кивнуть согласно или дать утвердительный ответ на вопрос Сухонина.
45
Дюк — так одесситы называют французского герцога Ришелье. В 1805–1814 гг. генерал-губернатор Новороссии, содействовал хозяйственному освоению края и развитию Одессы.
— Мы наблюдали Старка все то время, пока он с семьей готовился к реэмиграции в Советский Союз и поэтому многократно посещал наше посольство в Париже. С ним несколько раз беседовали по нашей просьбе в совконсульстве сотрудник нашей резидентуры. Самые приятные впечатления. Старк — патриот Советского Союза, русский человек, с детства мечтал вернуться, выполняя волю покойного отца, в Россию. Он лояльно настроен к советской власти, давно порвал с белогвардейскими и антисоветскими центрами. Резидентура проверяла его через свою агентуру. Отзывы самые хорошие. Жена и девятнадцати летняя дочь имеют такие же настроения, как и сам Старк. Все они положительно с нашей точки зрения характеризуются и за время проживания в Советском Союзе. Ты подумал о вопросах, которые мы должны задать Старку?
Во-первых, я бы детально расспросил Старка о его отце-адмирале. Личность историческая, вице-адмирал, имевший прямое отношение к Порт-Артуру в 190» году, поражению русского флота. Активный участник Белого движения, ненавидел Советскую власть, а яблоко от яблони… Во-вторых, более тщательно прощупать взгляды Старка, узнать, что он думает о Советском Союзе, который он увидел своими глазами. Ведь он уже больше года работает в Белгород-Днестровском, до этого жил несколько месяцев в Одессе, выезжал в Москву, в Ленинград и уже довольно долго работает в провинции. Как ему наша провинция? Одно дело агентурные сообщения, а другое дело, если вы сами его расспросите. В-третьих, мы плохо знаем его отношения в семье, живут замкнуто, ни с кем не общаются, в свой семейный круг никого не пускают. Вот такие вопросы я бы выяснил у него, Виктор Павлович, — закончил я кратко.