Большой заговор
Шрифт:
Клавдия улыбнулась. Вот так и воспитываются дети — на рекламе.
— Он не страшный человек, Инна, он пакостник. Крупный, сильный, но всего лишь пакостник.
— Вы не знаете, вы ничего не знаете…
— Вот потому и спрашиваю.
— Я вам расскажу. Вам — я расскажу, — наконец решилась Инна. — Это он все затеял. И бордель этот, и все. А как припекло, он стал концы рубить.
— Почему вы так решили?
— Я не решила, он сам сказал. Он тогда пьяный был. Вот после всего… и разоткровенничался.
— Ну, мало ли кто чем грозит? — мягко провоцировала Клавдия.
— Он не грозил, он план излагал, понимаете разницу? Он называл фамилии, кто что будет делать. Он даже вас называл.
— Как это?
— А вот так!
Теперь Клавдии стало страшно.
— Но это еще не все. Это еще только цветочки, — продолжала Инна. — Там самое главное — в нашем банке.
Клавдия замерла. Только бы Ленка снова не позвала.
Именно позвала. И не просто. Подлетела раскрасневшаяся.
— Ma, Инна, ну че вы, как не свои, сейчас через костер прыгать будем!
— Иди, Лена, дай нам поговорить, — строго сказала Клавдия.
Ленка минуту стояла, глядя ошалевшими глазами на мать и на гостью. Может быть, только сейчас она стала догадываться, почему Инна живет у них на даче, почему мать ничего про нее не рассказывает, а сама Инна только отшучивается на все вопросы о себе. Видно, все очень-очень серьезно.
И Ленка ушла.
— Тут же, понимаете, как получилось. Он же думал, что сам собирает компромат, а получилось, что Севастьянов и на него собирал.
— Зачем ему компромат?
— Так в этом все и дело! Подставная фирма, куда мэрия вкачивает деньги. С какой, вы думаете, радости? Да с той радости, что они все у него в сейфе лежат.
— Все?
— Ну почти все. Там же миллионы долларов.
Клавдия вспомнила, как Игорь сказал про эти деньги: «Для нас с вами, Клавдия Васильевна, это море, а для них — лужа».
Ничего себе «лужа».
— Вы думаете, зачем он меня ищет? Пленки само собой, но про эту фирму он мне тоже рассказывал. Правда, этого на пленке нет. Но я-то знаю. Я единственная в банке знаю, куда шли деньги.
Вот теперь все становилось на свои места.
— Значит так, Инна, в воскресенье поедешь со мной в Москву. Дашь показания и…
— Нет, — перебила Инна. — Вы только не обижайтесь, Клавдия Васильевна, я никаких показаний давать не буду. Я вам за все благодарна, но об этом даже не просите. Не могу.
— Мы его посадим, Инна.
— Нет, вы его не посадите. Он уйдет. И он будет мстить! Ох, как он будет мстить! Да что я вам рассказываю, вы сами все знаете, это страшный человек.
Макс посадил на плечи Виталика и перепрыгнул с ним через костер.
— Максим! — закричала Клавдия. — Ты что?
— Ничего, тетя Клава, — отозвался мальчик. — Мне ни капельки не
…Ночью Инна пропала вместе с сыном. Оставила только Клавдии Васильевне конверт с пятьюстами долларов и коротким письмом:
«Простите меня, Клавдия Васильевна. Я не смогу. Эти деньги на джинсы Максиму. Я очень перед вами всеми виновата. Инна».
ГЛАВА 12
Клавдия тоже уехала на следующий день, правда, ближе к вечеру.
Она хотела найти Инну, но домашний телефон молчал. Секретарша банка, подруга Кожиной, ничего не знала. Она страшно испугалась за Инну, но Клавдия ее успокоила. Ничего не случится.
Секретарша, кажется, поверила.
Но вот сама Клавдия не верила уже ни во что.
Из материальных, не воздушных, не эфемерных доказательств у нее была только запись в компьютере.
Но как Клавдия ни крутила, а эту запись никуда не приложишь. Ей вообще могли заявить, что она сама вписала туда фамилию.
Все разваливалось, все утекало сквозь пальцы, поэтому Клавдия была угрюма и напряжена.
Макс увязался с ней, оставив теперь Федора наедине с дочерью, которую Федор слегка побаивался. Ленка была слишком остра на язык и отца почти не слушала. Федор ее любил, поэтому все прощал. Но тяжко вздыхал, когда провожал сына и жену до автобуса.
Макс тоже был невесел. Видно, ему передалось настроение матери. Они всю дорогу до дома промолчали, Клавдии даже стало стыдно.
— А знаешь что, — сказала она, когда вышли из метро. — Поедем-ка мы с тобой в ГУМ.
— Это с какой радости? — удивился Макс.
— Купим тебе джинсы.
— Джинсы? — Макс не умел скрыть радость.
— Да, такие же, какие не оказались вечными.
Клавдия, впрочем, решила это сразу же. Деньги разлетятся, а у Макса не будет любимых штанов. Правда, за двести долларов можно было на рынке купить джинсов на всю семью. Но Клавдия решила не экономить. Это, в конце концов, не ее деньги.
— А ты уверена, что там бывают? — заволновался сын. Он уже предвкушал, как станет выбирать настоящие штатовские джинсы, которые отличаются от рыночных так же, как водка «Столичная» от водки «Жириновский». Сожженные ему привез кавалер Ирины Калашниковой из самого Нью-Йорка.
— А ничего, мы поищем. Только я сделаю несколько звонков.
Клавдия еще раз позвонила Инне и ее подруге. У Инны опять никто не брал трубку, а у подруги не было никаких новостей. Собственно, больше ей в Москве делать было нечего.
— Подожди, а сегодня ГУМ работает? — все еще волновался Макс.
— Действительно, воскресенье. Знаешь, я там так давно не была. Давай на всякий случай съездим.
— Но уже половина восьмого.
— Ну и что?
И они снова вошли в метро.