Борьба на юге

Дорнбург Александр

Лучшим доказательством панического настроения служит то, что в этот день, после смерти Каледина, в штабе уже не досчитались большого количества офицеров, в том числе и некоторых, довольно видных работников. Также бесследно скрылись и многие личности, бывшие еще вчера членами Донского парламента и на проходящих похоронах Атамана Каледина, как мне передали, присутствовало из всего многочисленного правительственного коллектива, только жалких шесть человек. Видимо, остальные вовремя подали в отставку из-за «невыносимого позора».

Часть офицеров спешила изменить свой внешний вид, запуская с этой целью бороды и вооружаясь очками

и пенсне. Старательно выясняли пункты скопления большевиков и нахождение военно-революционных комитетов, чтобы, в случае нужды, предусмотрительно обойти эти опасные места. Весьма подробно изучали пути сообщения, часто забрасывая меня, как проехавшего большевистское царство, разнообразными вопросами о том, как большевики осматривают, как проверяют документы, какие удостоверения лучше иметь при себе, как надо быть одетым, за кого легче себя выдать и тому подобное.

Наконец, прибыли мои калмыки, им удалось прельстить деньгами одного из городских извозчиков и выкупить за 1000 рублей у него коляску с хилой лошадью. Калмыки впрягли по временной схеме своих коней, и у нас получилась лихая тройка. Не прощаясь, по-английски, я быстро погрузился в нее, и мы поехали к югу. После выезда из города мы переоделись. Впрочем, у меня так за эти несколько дней новой военной формы так и не появилось, я так и ходил в своем полувоенном костюме кулака. Теперь надо опять бороду отращивать. В Новочеркасске перед уходом я успел обзавестись еще и темными очками, не знаю, понадобятся ли они, сейчас в них ходят в основном слабовидящие. Но Голливуд рулит! Калмыки тоже переоделись в какое-то тряпье. К полуночи доберемся до Ростова. Там мы присоединимся к Джа-Батару.

Новочеркасск же еще простоял несколько дней. В ночь на 30 января в здании Новочеркасского станичного правления, вместе с казаками других станиц, случайно оказавшимися в городе, новочеркасские казаки, несмотря на многократные и категорические отказы, убедили генерала А. М. Назарова принять временно должность Донского Атамана, облекли его неограниченными полномочиями и заверили, что с своей стороны они приложат все усилия, чтобы поставить под ружье всех казаков ближайших станиц.

Генерал Назаров, проезжая Дон в конце 1917 года, остался здесь по просьбе Атамана Каледина, принял сначала в командование казачью дивизию в Усть-Медведицком округе, затем участвовал в борьбе с большевиками в Таганрогском и Ростовском районах и после был назначен Походным атаманом войска Донского.

Донской казак по происхождению, талантливый офицер генерального штаба, молодой, энергичный, большой силы воли, с широкой инициативой, быстро разбиравшийся в обстановке, генерал Назаров, за свое короткое пребывание на Дону, приобрел большую популярность и считался всеми естественным заместителем Атамана Каледина.

На должность Походного Атамана назначили начальника Новочеркасского Юнкерского училища генерала П. X. Попова (офицера генерального штаба, он служил в штабе Московского Военного округа. В чине полковника получил Новочеркасское военное училище, в котором оставался в продолжение всей войны, вплоть до начала гражданской борьбы. Со строевой службой знаком был мало).

Для административного управления привлекли к работе Областное войска Донского Правление, находившееся до этого времени в загоне. Калединское же Правительство перестало существовать.

Глава 17

Утром 31

января я проснулся довольно поздно. В Ростове уже фактически никакой власти не существовало, хотя белые еще не оставили город. Самое удивительное было, что в попытках соблюсти иллюзию законности, ни из Ростова, ни из Новочеркасска золотой запас вывезен не был. Бюрократия помешала. Все достанется большевикам. Но и они, внезапно вынужденные потом драпать, не сумеют сполна насладится награбленным.

Наскоро перекусив, мы разошлись по делам, пока город не заняли красные, надо было совершить массу действий. Я побежал по аптекам и хозяйственным магазинам. Джа-Батыр- по охотничьим, другие калмыки так же получили свои задания. Всем было ясно, что такие дела с бухты-барахты не начинают.

Посетив магазины, я стал счастливым обладателем нескольких литров бензина (тут он применяется главным образом для чистки одежды), дюжины брусков хозяйственного мыла, походного кожаного ведра, крупной терки, большой деревянной ложки, бензиновой зажигалки, а так же бутыли с аммиаком, пары флаконов с кристаллами йода и пачки фильтровальной бумаги. На первое время мне хватит. Денег было мало. Ранее я просто намеривался арендовать полэтажа и подвал в доходном доме. Но теперь получалось, что хозяин дома еще должен был заплатить деньги нам, чтобы у меня совпали концы с концами. Так что сегодня ночью мы устроим небольшой контролируемый пожар, а завтра подрядимся делать ремонт, устраняя его последствия.

Вернувшись на нашу базу в Богатяновке, я споро принялся за дело. Настругал мыла на терке, затем залил в ведре бензином и перемешивал образовавшуюся массу до полного загустения, получая напалм домашнего изготовления. Кристаллы йода я так же насыпал в бутыль с аммиаком. Пусть настаивается! За моими химическими опытами меня застал урядник Попов. Джа-Батыр тоже зря времени не терял. Обойдя еще открытые охотничьи магазины, он купил нам пару ружей с глушителями и патроны к ним, на волка и кабана. К ним машинку для набивки патронов. Хороший компас он так же сумел приобрести.

Подземный ход будем копать по азимуту. Другие калмыки тоже постарались: кто-то тащил мешки, кто-то ведра и лопаты. Купили пару строительных носилок, ломы, кирки- все это богатство заносилось и складывалось во дворе домовладения, где калмыки арендовали часть дома и хозяйственные постройки. Наши лошади и коляска так же размещалась здесь.

Разыскали и строителей, не самим же нам корячится — землю копать. Нашли дешевых иностранцев — гастарбайтеров. Вместо таджиков сейчас в основном трудятся китайцы и персы. Китайцы слишком подвержены красному влиянию, а вот персы, называемыми тут стандартно Муслимками, — люди степенные мирные и трудолюбивые. В основном они работают на нефтяных приисках в Баку, но и на Юге России их так же можно часто встретить.

Бригаду из десяти человек Рустема-ака революционная зима застигла в Ростове. Поезда сейчас почти не ходили, и персидские чернорабочие только ожидали момента, пока весна вскроет ледовый панцирь, и они смогут свалить к себе домой. Собирались по морю добраться до Грузии и далее через Тифлис и Азербайджан вернуться в Персию. Предварительно мы с ним подрядились. Формально он же и выступит подрядчиком. Так что, пусть он завтра утром зайдет к нам, а сегодня они с Аюкой еще посетят магазины готового платья, и что-нибудь там подберут в восточном стиле, для придания нужного колорита.