Борьба продолжается

Норк Алекс

Разумеется, последние слова Пэро я воспринял лишь как обычную любезность, однако, поднявшись к себе и расположившись с книгой в удобном кресле, понял, что хочу я этого или нет, но мысли мои прочно прикованы к одному и тому же. Я отложил книгу и взял блокнот и ручку, чтобы систематизировать факты и дать каждому из них наиболее логичное объяснение. Вот какая схема стала складываться.

Две женщины и четверо мужчин более или менее дружески отобедали, причем один из джентльменов изрядно напился. После окончания обеда Пит Коллинз прошел в свой кабинет, который расположен ярдах в пяти от холла по коридору. Картрайт, Гарри Коллинз и Стентон остались в холле. В течение следующих 16-17 минут Стентон практически все время разговаривал по телефону, Картрайт выходил на две-три

минуты в прихожую к почтальону, пьяный Гарри все это время просидел за столом.

Обе женщины несколько раз проходили по коридору мимо кабинета покойного и, значит, каждая могла туда незаметно войти.

Далее. Картрайт, желая что-то обсудить, зашел в кабинет Пита Коллинза, где и обнаружил его бездыханное тело. Однако сколько времени Картрайт в действительности находился в кабинете в точности неизвестно.

Таким образом, теоретическую возможность осуществить убийство имели обе дамы и Картрайт. У каждого были свои мотивы.

Что касается Джулии Коллинз, тут все даже слишком ясно. Мотивы Картрайта тоже теперь стали вполне прозрачными. Мисс Хьюз... я вдруг вспомнил как неожиданно менялось ее лицо, теряя милое кукольное выражение, каким холодным и проницательным становился взгляд... Могла ли она убить ради любимого человека? А разве ради только него? Нет, и своего собственного будущего тоже. Теперь о том, как именно это могло произойти... Пэро, конечно же, прав - механизм убийства совсем не прост.

Не успел я так подумать, как внезапное озарение, словно молния, осветило мне эту сцену. Я увидел тонкие женские руки h кольцо, которым во время разговора любят играть, передвигая его к кончику пальца и назад. Кольцо соскакивает и падает. Кто-то напротив наклоняется, чтобы его поднять... Сцена возникла столь неожиданно и ярко, что я ощутил небольшое нервное волнение и потянулся к графину с водой. Но почему мне померещились женские руки и двигающееся по пальцу кольцо?.. Да потому что я совсем недавно именно это и видел! Но кто из двух женщин играл с кольцом? В какой конкретно ситуации мне это запомнилось? На все мои усилия память отвечала молчанием... Итак, пока Пит Коллинз нагибался, ему бросили в рюмку почти незаметную крупицу яда, потом попросили налить вина. Конечно, при этом он налил и себе. Яд подействовал незамедлительно, и убийца выскользнул из комнаты. Мне показалось, что дело приобретает отчетливые контуры. Если просуммировать, не так все и сложно: известны четыре потенциальных преступника, у каждого - по-своему веские для убийства основания, и способ отвлечения жертвы тоже довольно прост. В особенности для женщины. Впрочем, и Картрайт мог что-нибудь уронить со стола, и Пит Коллинз, согласно элементарным правилам вежливости, нагнулся бы, чтобы поднять.

Я уже почувствовал приятное расслабление от удачно проделанной работы, когда мысль о непонятной и зловещей слежке за домом вернула меня на землю. Кто эти люди, и какую роль они здесь играли? Если еще вспомнить слова Пэро, что они хорошие профессионалы, причина их появления может быть только очень серьезной. Соучастники убийства?.. В течение получаса я тщетно силился привязать их к случившемуся, соединить с кем-нибудь из действующих в этой истории лиц, но ничего не выходило. Решительно ничего! Конечно, проще всего было бы сделать предположение, что слежка обусловлена совершенно посторонними к трагической смерти причинами, но, во-первых, несерьезно использовать столь легкий и ничем не подтверждаемый выход из положения. Во-вторых, крайне подозрительным выглядело то, что в самый день убийства слежки уже не было. Они что же, заранее знали, что именно должно произойти?

Промучавшись над этой загадкой и так ничего и не придумав, я незаметно для себя начал размышлять в совершенно ином направлении.

Два как будто не связанных общими интересами человека, Стентон и Маргит Хьюз, не только вполне допускают самоубийство, но и, каждый по своему, выдвигают схожее его психологическое обоснование. Ненавязчиво выдвигают, через портрет погибшего. Однако откуда известно, как именно обстоят дела в их компании. Каким бы обаятельным и интеллигентным ни был тот

же Стентон, разве он позволит себе проговориться, если в действительности дела пошатнулись. Разумеется, ни при каких обстоятельствах он этого не сделает, поскольку утечка подобной информации вызовет панику среди акционеров и поведет к быстрой и окончательной катастрофе. В этой связи вполне логично допустить, что Пит Коллинз в том самом неизвестном для нас телефонном разговоре получил окончательно сразившее его известие, которое его коллеги теперь тщательно скрывают. И вполне возможно - как раз это для них важнее всего, ведь похоже, что сама смерть их бывшего руководителя ни у кого особого горя не вызывает. Наконец, что это вообще была за личность? Я почувствовал, что в моей голове все смешалось и стала возникать легкая боль в висках и то раздражение, которое я всегда испытываю от ощущения собственной ограниченности. Это состояние помешало мне вовремя обратить внимание на голоса во дворе, ияне сразу обнаружил, что Страйд со своим помощником уже приехали за нами. Подойдя к окну, я увидел их вместе с Пэро, беседующими у автомобиля.

– Спускайтесь, Дастингс, - увидев меня в окне проговорил он, - нам уже пора отправляться.

Через пять минут мы усаживались в автомобиль.

– Если коротко, мистер Дастингс, - обратился ко мне инспектор, - уцелевшей оказалась рюмка самого покойного, на ней его отпечатки. Здесь нам не повезло. Зато на бутылке есть еще одни отпечатки - Гарри Коллинза. Любопытно, как они туда попали, не правда ли?

Очень скоро мы подъехали к дому. Прежде чем войти, Пэро энергично меня проинструктировал:

– Сейчас Страйд будет задавать вопросы, окончательно уточняя события того вечера. Прошу вас, друг мой, не ослабляя внимания следить за поведением каждого из присутствующих. Любая мелочь может оказаться для нас очень важной.

Вся компания была в сборе и поджидала нас в холле. В отличие от того первого вечера, стоявший посередине обеденный стол был убран. Вместо него нестрогим полукругом расположились мягкие кресла и стулья. Тут же стоял небольшой чайный столик с чашками, печеньем и джемом, и уже знакомая тележка с напитками в соседстве с Гарри Коллинзом, который сразу же обратился к нам довольно бесцеремонным тоном.

– Господа, - заявил он, как только мы обменялись приветствиями, - нам всем сегодня необходимо быть в Лондоне. Стентон и Картрайт должны отправиться на континент, а мне следует спешно заняться похоронами и всем, что с ними связано. Мы закончим сегодня, наконец?

– Закончим, - подчеркнуто сухо ответил Страйд, - но для этого позвольте мне все-таки начать.

Он остался стоять в основании полукруга, остальные расположились кто где.

Следуя инструкциям моего друга, я выбрал крайнее кресло, дававшее удобную позицию для наблюдений, и первое что для себя отметил, обозрев окружающих, - спокойную полудомашнюю обстановку, словно люди собрались, чтобы выслушать непродолжительное и не очень интересное сообщение, а затем вернуться к своим прерванным делам.

– В интересах следствия, - начал Страйд, - я должен восстановить картину позавчерашнего вечера во всех подробностях. Мне нужно установить со всей возможной точностью, что именно делал каждый из вас. Начнем по порядку.

Он посмотрел на Стентона.

– Вы, мистер Стентон, согласно вашим показаниям, сразу же встали из-за стола и направились к телефону.

– Именно так, - подтвердил тот.

– Тогда, будьте любезны, пройдите к нему сейчас.

– Пожалуйста.
– Тот встал и, пройдя с десяток шагов, остановился у небольшого столика с телефонным аппаратом.

– Вы разговаривали стоя?
– спросил инспектор.

– Нет, я сидел, - он указал на стоявшее рядом кресло.

– Ну так, сядьте. А заодно и трубку снимите.

Тут я понял чего добивается Страйд. Сидя в кресле, Стентон оказывался почти спиной ко всем нам, а еще точнее - большая часть пространства холла осталась за его правым плечом. Перед ним был только столик с телефонным аппаратом и большое окно напротив.

– Вы видите меня, мистер Стентон? Нет, вы, пожалуйста, не поворачивайте голову.