Борьба с безумием

де Крюи Поль Генри

Под действием френкеля страшные видения и звуки исчезли. Она снова стала милой, разумной девушкой, жи­вет с родными и успешно занимается. Она аккуратно при­нимает небольшие дозы френкеля, который даже в огром­ных дозах безопасен и безвреден. Френкель стоит стеною между нею и ее былыми страданиями. Это могучее средство против галлюцинаций. Химическая его формула: «альфа (4-пиперидил) бензгидрольгидрохлорид».

Говард Фабинг с сожалением отмечает, что Френкель слишком быстро улетучивается из организма. Средняя Цифра улучшений в серии из 115 случаев, сообщает Фа­бинг, составляет около 40 процентов. Не так уж плохо, если принять во внимание непобедимый ужас галлюцина­торного психоза.

«На шизохроников френкель действует не так хоро­шо, - отмечает

Фабинг.
– Острые случаи лучше поддаются его действию»,

У Фергюсона не оказалось острых случаев; он решил испытать Френкель на хрониках с относительно нормаль­ным поведением. Была у него больная, которая при общем прекрасном поведении утверждала, что она возглавляет предстоящую экспедицию адмирала Бэрда на Южный полюс; она вела также переговоры о местоположении пла­нируемой ракетной базы в Северном Мичигане. Она из­водила стопы бумаги, составляя планы - для представ­ления властям штата и федерации - реорганизации больницы Траверз-Сити. Она стряпала сразу на всех горелках...

Джек Фергюсон установил, что таблетки Френкеля не только сняли у нее умственную сверхактивность, но и убе­дили больную в абсурдности ее фантазий. Джек установил на многих пациентках, что Френкель действительно рассеивает галлюцинации, не поддающиеся действию серпазила с риталином. Какая же химическая реакция происходит где-то там внутри черепа среди десяти биллионов мозго­вых нейронов?

Этот вопрос поставил перед собой не Джек, а Фабинг. Джек занимался лишь поверхностным пластом безумия, ненормальным поведением. Говард задался целью при по­мощи Френкеля разведать, какой дефект имеется в обмен­ном механизме больного мозга. Какие химические винтики ослабели, где произошло короткое замыкание, какие хими­ческие подшипники сгорели в этой машине, какой хими­ческий дефект мозга приводит к галлюцинаторному поме­шательству?

Говард Фабинг является энциклопедистом в много­сложной и противоречивой литературе о химических реак­циях, якобы определяющих наше поведение как нормаль­ное или ненормальное. Случилось так, что еще задолго до появления Френкеля Говард Фабинг заинтересовался любопытным свойством химическдхо_препарата LSD-25 - II сокращенное название для лизергиновой кислоты_диэтиламида.

Открытие LSD -25 можно объяснить только шутлив! вмешательством господа бога в дела его детей.

Доктор А. Гофман из лаборатории Сандос в Базеле, Швейцария, переносил стеклянной пипеткой несколько капель производного спорыньи из одной колбы в другую. Случайно он втянул чуточку этой жидкости в рот. Не прошло и часа, как доктор Гофман сошел с ума; появилась путанность сознания, бессвязность речи, боязливость, галлюцинации. Потребовалось несколько дней, чтобы одо­леть этот приступ искусственной шизофрении. Доктор Гофман был храбрый человек. Чтобы выяснить научное значение этого факта, он уже сознательно проглотил не­сколько капель того же снадобья и снова спятил, ненадол­го, но в довольно острой форме.

Новый нашумевший препарат LSD-25, вызывающий экспериментальное безумие, родился в начале сороковых годов. Было установлено, что одна семисотмиллионная часть веса человека - такое бесконечно малое количество LSD-25 - ввергает полного сил юношу в состояние безу­мия на срок от пяти до десяти часов. Сделано крепко. С академической точки зрения замечательное открытие. Но что это давало? Ничего не давало...

Абсолютно ничего вплоть до 1954 года, когда Фабинг начал возню с Френкелем. Как философ-биохимик, он по­ставил перед собой такой вопрос: LSD-25 - галлюциноген, химический производитель галлюцинации, френкель, наоборот, снимает галлюцинации.1 А галлюцинации у ши­зофреников в точности похожи на те, что вызываются препаратом LSD-25. Подействует ли Френкель на мо­лодых людей-добровольцев, сведенных с ума препаратом LSD-25? Как по мановению волшебного жезла, Френкель погасил у них галлюцинации, страхи и спутанность мыслей.

Этим опытом Говард Фабинг поставил новую веху в психиатрии. Он научился химическим способом открывать и закрывать экспериментальное безумие, словно воду в кране.

И замечательно то, что ему удавалось прекращать галлюцинации и при других формах экспериментального безумия, вызванных, например, химическим производным кактуса мескалином. И опять-таки какой во всем этом толк? Сделано, конечно, блестяще; это очень заниматель­но; это может быть увлекательной темой для кинокар­тины, показывающей, как производители галлюцинаций сводят человека с ума и как Френкель возвращает им здоровую психику. Это интересная абракадабра. Ну а где же ответ на главный вопрос: какой химический дефект мозга лежит в основе галлюцинаций у шизофреников?

Но тут случайное стечение обстоятельств превратило Говарда Фабинга из философа-биохимика в сельского врача.

Доктор Фабинг сидел в больничной палате у своего тестя через сорок восемь часов после того, как старому джентльмену (тоже врачу) была сделана операция на предстательной железе. Фабинг только что спустился из своей лаборатории, где он смотрел молодого добровольца с экспериментальным сумасшествием, вызванным галлюциногеном мескалином. Сидя у постели больного, он вдруг заметил странную перемену в поведении своего тестя. Тот начал болтать всякий вздор, потерял ориентировку, чего-то боялся, галлюцинировал. Нередкое явление после операции на предстательной железе, подумал Говард. «Послеоперационный психоз» - так это называют.

Но постановка диагноза нисколько не улучшила со­стояния его тестя. Ему становилось все хуже. Он начал ; буянить. Он пытался соскочить с постели и выдернуть вставленный ему катетер, и бог знает, что могло случиться, если бы тут не было Говарда, который удержал его.

– И вдруг, - рассказывает Говард, - меня осенила мысль, что больной ведет себя совершенно так же, как мой «мескалиновый» доброволец там, наверху в лабора­тории.

Почему бы не испробовать френкель?

«Я дал ему внутривенно пятьдесят граммов снадобья, - пишет Фабинг, - и мог наблюдать, как явления психоза стали улетучиваться и окончательно исчезли в течение по­лучаса». Френкель подавил начинавшуюся атаку шизо­френии.

Это было ценным вкладом Фабинга в разрешение про­блемы острого безумия, известного под названием «после­операционного психоза», и Фабинг сообщает, что Френ­кель почти одинаково хорошо подействовал в семидесяти пяти случаях этого внезапного, загадочного хирургиче­ского слабоумия.

Джек впервые начал испытывать Френкель на маниакальных и галлюцинирующих больных, он применял его как единственное лекарство. Снял этих больных с серпазила и риталина; он всем им давал только френкель. Вместе со своими 107 надзирательницами Джек едил за результатами. Сначала с обычным своим опти­мизмом Джек только восхищался. Казалось, что френкель обладает двумя прекрасными свойствами. Некоторым больным, молчаливым и замкнутым, целыми днями что-то бормотавшим себе под нос, он придавал активность и зна­чительно улучшал их поведение. В то же время Френкель показывал чудеса на одичалых женщинах, которые по­стоянно отгоняли от себя кошмары и весь день кричали: «Уходи от меня, не трогай меня!»; они набрасывались с кулаками на все, что казалось им демоном-мучителем; они в отчаянии бились головой об стену, чтобы избавиться от страшных видений.

Джек был на седьмом небе от успехов. Но тут пошли неприятности. Улучшение психики достигало своей жалкой вершины через две-три недели - повторяю, жалкой, по­тому что у 90 процентов этих, казалось бы, выздоровевших больных ужасные кошмары и ложные представления взрывались с новой силой. У некоторых это протекало даже хуже, чем до френкеля. Какая неудача, какой удар!

Но не для Джека Фергюсона. Джек упрямо гнул свою линию. Он продолжал то же лечение, невзирая на реци­дивы болезни, уговаривая сестер-надзирательниц любым способом вводить френкель самым буйным и самым замк­нутым больным. И совершенно неожиданно у многих из них снова прояснилось сознание... Это вторичное просвет­ление не будет, конечно, долго продолжаться, думал Джек. Это было бы слишком хорошо, чтобы поверить этому. И просяетление действительно не продолжалось.