Босиком по облакам
Шрифт:
– Опять Фёдоров? – спросил Артём, отворачиваясь от меня.
– И где ты шляешься? Долго мне ждать? – гаркнул мне в ухо незнакомый женский голос.
– А вы кто? – опешила я.
– Конь в дублёнке. Горничная я. Ключи где?!
– Так Женя сказала, что у вас есть...
– Есть, есть, на пятках шерсть. У хоббитов, – отрезала тётка. – Спёрли у меня. Ещё полчаса жду, если не появляешься, сама у номерах будешь убираться.
– А почему вы собственно так со мной разговариваете? – возмутилась
– Как умею. Так шо, не ждать? Тогда я пошла.
Я представила себя, намывающую чёртову дюжину номеров, вспомнила Женькино предупреждение и решила слегка сдать назад.
– Нет, постойте! Я уже иду.
Артём рычал на кого-то в трубку. Снова совсем другой. Отбил звонок, и я с виноватой улыбкой сказала, что мне нужно срочно возвращаться.
– Да, у меня тоже есть неотложные вопросы, – сказал он с явным сожалением.
Вот так всегда в романтику врываются суровые будни. Эх...
* * *
Артёма ждали дела, а меня домоправительница из мультика про Карлсона. Готова поклясться, что мадам на Союзмультфильме рисовали с неё или с её родственницы. Тот же нос огурцом, рыжая, крашеная шевелюра, уложенная в гульку на макушке. Та же мощная фигура: плечи, грудь и живот монолитом, нацеленным на меня, как торпеда. Правда, вместо халата в цветочек чёрные леггинсы, обтягивающие колбасообразные ноги, и длинная футболка с феечками и бабочками.
– Зоя Петровна? – спросила я, пытаясь выглядеть начальственно. Правда, в положении снизу вверх у меня получалось смотреть не в глаза, а только во второй подбородок горничной. – Добрый день.
Сколько в ней? Метра два?!
– Ты, значит, – заявила мадам так, словно была директором школы, а я злостной прогульщицей, и уткнула руки в боки. – Чтоб это было в последний раз!
– А вы собираетесь ключи многократно терять? – сощурилась я.
Палец-сарделькой вырос перед моим носом.
– Поговори у меня тут! Спёрли у меня. Из кошёлки. Пока я по базару тащилась. Не могла Евгения кого-нибудь посолидней найти? Клопендрю какую-то руководить поставила. Ты хоть школу закончила?
– Между прочим, мы с Евгенией ровесницы. И рост у меня средний. Образование высшее. Ещё вопросы есть? – сказала я, борясь с желанием послать мадам куда подальше. Мысль о том, что любые претензии не только мои, но и наших звёзд, отскочат обратно в лоб от этой противотанкерной торпеды, помогла мне взять себя в руки.
Мадам смерила меня недоверчивым взглядом.
– Ладно. Но выглядишь, как мелюзга. Ключи мне сделаешь к четвергу, – распорядилась горничная и протянула лапищу. – А сейчас давай их сюда. Я из-за тебя и так уже «Модный приговор» пропустила.
Я хихикнула.
– Что такое? – Её рука потянулась ко мне, будто собираясь
Ой... Я отшагнула. Надо было Артёма не отпускать, вдруг придурь у неё по безлимитному тарифу? И я невероятным усилием воли сделала серьёзное лицо.
– Да ничего. Просто смешная передача вспомнилась. Другая. Как её? «Аншлаг», вот!
– Смотри у меня! – Вновь палец-сарделькой замельтешил перед моим носом.
Кажется, я потребую у Женьки компенсацию. За моральный ущерб и неумение подбирать персонал.
Зоя Петровна сурово изъяла у меня связку ключей, вставила наушники от Айфона в уши и, включив скорость ракеты Томагавк, понеслась с пылесосом в вип-зону. Я посторонилась и решила не мешать: не дай Бог зашибёт!
Но день не обещал быть спокойным. Как говорится, получила свою порцию сладкого, теперь раскуси гадости с перчинкой. Через минут двадцать передо мной встала раскрасневшаяся, как спелый чили, Милана.
– Всё! С меня хватит! Я ни секунды не останусь в этой богадельне! – заявила она.
– Простите, наша горничная действительно лишена чувства такта, – проговорила я совершенно искренне. – Зато очень чисто и быстро убирает.
– При чём тут горничная?! – возмутилась она. – Верните мне деньги, я уезжаю!
– У вас что-то потекло? Прорвало в смысле? – спросила я. – Мы починим.
– Ага! И вы издеваетесь! Намекаете, что я...
– О нет, я ни на что не намекаю, – ответила я. – Я подумала, что у вас в номере проблема с сантехникой...
– Какая тут сантехника! – воскликнула Милана, села на пластиковый стул и вдруг разрыдалась.
Я растерялась. Потянулась к её плечу, но зависла, не решаясь прикоснуться.
– Не плачьте, Милана. Я могу вам помочь? – спросила я. – Всё будет хорошо.
Она вытерла слёзы кончиками наманикюренных пальцев, шморгнула и хрипло сказала:
– Деньги верните за номер.
– Но у меня нет... – растерялась я. – Вы же Евгении перечисляли, она вам и вернёт на счёт.
– Нет! – встала решительно Милана. – Так не пойдёт. Уже облапошили с условиями: поселили в казарму! И с этим облапошите!
– Но у вас же один из лучших номеров...
– Да ещё и кто-то в моих вещах копался!
– Как?! У вас что-то пропало?!
– Нет, но сам факт! И вообще, если лучший номер такой, представляю, чтотворится в худших! Тараканы размером с кошку бегают?! Нет, я здесь не останусь!
– А как же йога, семинар? – начала я, судорожно соображая, где взять денег. Еслибы Женька или её любовник перечислили мне на счёт, пискнула бы смска, ноничего не было.
Милана выпрямилась, взглянув на меня, как на белку, укравшую у неё последний орех.