Босиком по облакам
Шрифт:
– Достали уже йоги, мастера и ерунда про просветление! Я уезжаю через три часа. И к выезду позаботьтесь о том, чтобы вернуть мне мои сорок семь тысяч шестьсотрублей! Иначе я напишу на Букинг и все приличные сайты вам такой разгромный отзыв, и такой хайп подниму, что ни одна вшивая собака у вас никогда не остановится. И знакомому из Ялтинской налоговой сообщу! Что-то мне подсказывает, что вы работаете под чёрным флагом! Я сделаю так, что вас проверками загрузят по самое «нехочу», только будете успевать штрафы платить!
Я моргнула. Дело пахло керосином. Надо срочно звонить Женьке и спасать
– Хорошо, я постараюсь найти деньги, – ответила я.
Милана развернулась на каблуках и ушла в сторону вип-лестницы.
«Чёрт бы подрал всех этих ви-ай-пишников, их связи и претензии!» – гневноподумала я и, хмурая, как ноябрьская ночь, принялась звонить Женьке.
– Женя, срочно нужно вернуть деньги, одна из постоялиц съезжает, – сказала я, увидев на экране телефона лицо подруги. – Пусть кто угодно: Майкл или не знаю кто, перечислит мне сумму, которую она от меня требует.
Женькина опухшая физиономия скривилась жалостливо.
– Майкл на звонки не отвечает.
– Замечательно, – выдохнула я. – Его тоже по лбу горшком пришибло? Даже еслитак, послушай, ты ведь деньги за номер получила, они же должны у тебя быть?
– Я всю сумму сразу перекинула на погашение кредита и на зарплату горничной, – всхлипнула Женька.
Я уже собралась ей выдать на гора все прелести, обещанные златоволосой звездой, как вдруг рядом послышался строгий голос.
– Евгения! Я же запретил вам разговаривать по телефону! Не хватало повторных обмороков и сюрпризов с давлением! – на экране моего телефона появилось вместо Женьки лицо сурового мужчины в белом колпаке врача. Точнее, виден был только нос и то, что выше. Выглядело зловеще. Безротый мужчина буркнул сердито: – Не беспокойте мою пациентку. Ей категорически запрещены негативные эмоции. И звонки вообще. У неё сложная черепно-мозговая травма. И возможны самые серьёзные последствия. Ясно?
– Ясно, – кивнула я.
Доктор Зло отключил связь. А я замерла в полусекунде до взрыва пристолкновении ответственности, жалости, ярости и безысходности. Затем в моёммозгу громыхнуло. Я стукнула кулаком по пластиковому столу под абрикосой, онзадел тонкий ствол, и на меня посыпались градом спелые фрукты. Была бы Ньютоном, уже б раскрыла все законы Вселенной! Но ответа на вопрос, где взять денег, кто копается в чужих номерах и не связана ли пропажа ключей с появлениемсимпатичного бандита, не пришло. Возможно, я ищу закономерности в случайностях? Что делать?!
О, Ньютон... Я занесла крупную золотисто-румяную абрикосу над головой иуронила её себе на макушку. Не помогло. Чёрт!
Мимо проходил Володя, рассмеялся, увидев мои нелепые потуги.
– Проблемы?
– Что-то типа того, – ответила я, устыдившись.
– В настоящем моменте нет проблем. Все проблемы только в нашей голове, – улыбаясь, как Будда, ответил Володя.
– Да-да, наверное, – вежливо ответила я, додумав: – «Но некоторые проблемы клюют жареным петухом совсем не в голову...».
– Нужна помощь?
– Милана уезжает, – сообщила я, надеясь, что тот как-нибудь на неё повлияет.
– Жаль. У неё
Намёка не понял, придётся прямо в лоб.
– Может, вы её задержите, раз процессы начались? Нехорошо прерывать... Вдруг просветление случится где-нибудь в печени, а не в седьмой чакре, или как вы тамговорили? – в надежде сказала я.
Володя снова улыбнулся:
– Вы удивительно забавная, Эля!
Надеюсь, он не подразумевает под этим, что я абсолютная балда. Да хоть бы иподозревал! Лишь бы задержал эту мымру от хатха-йоги...
– У всех свой путь, – добавил Володя, – в данном случае не должно быть никакогонасилия. Как и вообще.
Я подбросила на ладони абрикос и, поймав, посмотрела прямо в карие, пронзительно глубокие глаза Володи. Похоже, относительно него и просветления я нахожусь где-то на уровне кота Васьки.
– Насилие – это плохо. Я тоже за мир и прочее. Но вы не думаете, что у некоторых просветление начинается с качественного пинка к светлому будущему? – выпалилая и от волнения ещё раз подбросила абрикос.
Володя расхохотался и на лету поймал ягоду, перехватив её прямо над моей ладонью. Ничего себе реакция!
– Вы правы, Эля. Пинки иногда бывают очень кстати. По крайней мере, я поговорю с ней.
Он ушёл. А я сделала кулаком «Йес», хотя радоваться пока было нечему. Наданный момент я нахожусь в полной первой чакре – той самой, которая в копчике расположена. Ударенная Женька или не очень адекватна, или очень несчастна. И говорить ей обо всём нельзя. Это раз! Но ведь она придёт в себя, а будет поздно. У меня в кошельке всего тридцать тысяч без ста рублей – всё, что я отложила наотпуск. Это два. Проклятый Женькин Казанова, похоже, бросил её и денег обещанных переводить не собирается. Это три.
Если Милана не врёт, то у нас кто-то проникает в чужие номера. Впрочем, вполне может быть, что врёт. Сама переворошила вещи и забыла. Но вкупе с пропавшимиключами и непрошенным бандитом... Это четыре. Ох, кажется, отдых перестаётбыть томным!
И что мне со всем этим делать?
Папе звонить нельзя. У Артёма попросить? Ой нет, только не это! – Я даже холодным потом покрылась от страха всё испортить, хотя пока ничего и не было... И позвонила Люсе.
– Дружище, как дела? – обрадовалась она.
– Надо срочно денег, Люсенька, – выдохнула я. – Прям очень срочно!
– Сколько нужно?
Вот что значит настоящий друг!
– Семнадцать тысяч, – выпалила я. – Лучше двадцать. Мне ещё ключи делать...
И тут же решила сдать запертые Женькины апартаменты. Замок сломаю, наведу порядок и вывешу объявление: «Сдаётся комната». Со взломом... Нет, ну надо же мне на что-то жить! Можно, конечно, и абрикосы с дерева есть, но долго так я не протяну.
А у Артёма просить не буду ни за что и никогда! Он решит, что я тоже хочу от неготолько денег, а я... я, кажется, хочу чего-то другого. Мне представились егокрасивые, чётко очерченные губы. Прикосновение его рук к моим предплечьям, движение между пальцами, трепетное и такое чувственное... И непрошеное волнение пробежалось мурашками по коже, собравшись щекочущимися светлячками в моём животе.