Бой с тенью
Шрифт:
— Понятно, — Безносов уже восстановил душевное равновесие, хотя до уровня хорошего его настроение так и не поднялось. — То есть ничего, конечно, не понятно, но понемногу картина проясняется. В своем последнем рапорте Краб сообщил о подозрительном «манекене» в черном плаще, которого мы так и не нашли, потом ты увидел тень в балахоне, от которой не осталось даже следов, а между делом кто-то отравил Крабникова цианидом и пошуровал в твоем мозгу. Полный бардак.
— Так точно, — Евгений вздохнул. — Вы еще забыли о том, что кто-то
— Ясности в версию это не добавляет, — заметил полковник. — Тем более что это произошло на стыке реальности и галлюцинаций.
— Я же не мог сам прыгнуть спиной вперед на три метра, да так, что почти закатился под джип.
— Но и отбросить тебя на такое расстояние могло только взрывной волной, а взрыва там не было.
— Меня схватили за воротник.
— И рывком забросили под колеса «мерсу»? — Безносов поморщился. — Кто это, интересно узнать, объявился такой могучий, но невесомый? Швыряет людей, как мячики, но в то же время не оставляет следов. Супермен? Гуманоид?
— Или все вместе: супермен-гуманоид, — заметил расположившийся на угловом диванчике Сноровский.
Безносов взглянул на Ивана Павловича с неодобрением.
— Ну и где этот «суперманоид»? Растворился? А главное — почему он грохнул Краба? В чем провинился рядовой воин?
— А если…
— Только следи за базаром, пан Иван. Если ты сейчас выдвинешь версию о том, что Крабников был чьим-то шпионом и неизвестный благодетель в черном балахоне убрал его из симпатии к честным «тунгусам», я тебя придушу. Такие предъявы лошадям кидай.
— Сеня, не заводись. Ты, когда сердишься, переходишь на такой загадочный язык, что я перестаю понимать ровно половину. Я с Крабом общался мало, но зато в боевой обстановке. Обвинять его в предательстве я не собираюсь. Не из тех он был людей, согласен. Но в любой ситуации должна быть логика. А в данном случае ею пока не пахнет.
— Может, ты не там нюхаешь? — полковник все-таки завелся.
— Воротник, — негромко пробормотал Федор.
— Чего? — Безносов перевел гневный взгляд на замершего у двери программиста.
Курилович откашлялся и, указывая на спину Евгения, повторил:
— Воротник. Он надорван.
Логинов проворно сбросил кожаную куртку и разложил ее на коленях. Воротник по шву был действительно слегка надорван.
— Перед Новым годом покупал, — Евгений приподнял куртку так, чтобы рассмотреть надрыв в проходящем свете. — Вроде бы целая была, без брака.
— Нигде не цеплялся? — Безносов надел очки. — По шву… а вот здесь кожа треснула. Это, конечно, ничего не доказывает… Не трогай!
Он отнял куртку у законного владельца, предупреждая таким образом его попытку прикоснуться к надрыву пальцем.
— В карманах есть что-нибудь? — Не дожидаясь ответа, он вынул из карманов оружие, ключи, деньги, сложил все это кучкой на краю стола и вручил куртку бесшумно возникшему на пороге кабинета
— На воротнике?
— В первую очередь. — Сотрудник исчез, а Безносов, уже не слишком грозно сопя большим носом, придвинул Евгению содержимое его карманов и отдельно пистолет. — У тебя что, кобуры нет?
— В кармане удобнее. Вы еще внутренний не проверили, там телефон остался.
— Что же ты молчал? Ну ладно, не сопрут. Все же свои.
Поверил в стариковскую забывчивость Безносова только Федор. Снимать с телефона отпечатки пальцев и сравнивать их с паче чаяния обнаруженными на воротнике, чтобы уличить Евгения в нападении на самого себя, было бессмысленно — во-первых, это была его куртка и отпечатки могли располагаться, где им вздумается, во-вторых, сравнить можно было и пользуясь его личным делом, а в-третьих, это даже звучало, как полный бред. А вот если ущерб одежде нанес кто-то другой, то сравнить обнаруженные на вороте частицы пота, эпителия и прочие невидимые улики было проще всего с теми, что наверняка присутствовали на телефоне.
— А кто дежурит? Паша? У него размер подходящий. Если что, его пальто надену.
— Пару часов посидишь в кабинете. Может, бумаги наконец в порядок приведешь.
— Они у меня всегда в порядке.
— Теперь — нет. Тебе знаешь сколько рапортов предстоит написать? Как после келлской войны.
— Сейчас же не война.
— Вот именно. Не война, а потому за все мокрые дела, да еще при таких загадочных обстоятельствах, цепляются все, кому не лень. И уголовка, и прокуратура, и эти вот, — он махнул рукой в сторону Сноровского. — Налоговой и таможни не хватает для комплекта.
— Ну, они же не по этой части… — начал было Федор, не сразу оценив шутку полковника.
— И вам бумажной работы предстоит — не меньше, — прерывая его, пригрозил Безносов. — Управленцы недоразвитые.
— Кстати, Сеня, насчет Управления… — невозмутимо заявил Сноровский. — Как там поживает наш новый устный контракт?
— Не очень, конечно, «кстати» ты о нем вспомнил, — полковник скривился. — Чего тебе не хватает для начала работы?
— Коллектива, Семен. Исключительно коллектива. Ну, и небольшого чемоданчика с наличностью.
— Денег дам, а народ… Ты же видишь. За одно утро один убитый, четверо умудрились вляпаться в аварию, один вот галлюцинирует наяву…
— Хотя бы старые кадры, — отступил Сноровский.
— Забирай, — нехотя процедил полковник. — Женя тебе заодно и Веру обеспечит. Кого еще? Тимофея? Он вас проконтролирует, но так, за штатом.
— «ВТ», — подсказал Федор.
— Вы же и сами с усами, — полковник прищурился. — Палыч, ты же говорил, что на досуге беседуешь с этим чудо-калькулятором. Врал, что ли? Цену себе набивал?