Бояръ-Аниме. Газлайтер. Том 30
Шрифт:
Я смотрю на него без раздражения. Чего злиться на убогого?
— Съешь своего товарища, — говорю.
Индус не колеблется. Бросается вперёд, вгрызается в ногу напарника, тот орёт истерично:
— Ты что творишь?! Ты зачем меня кусаешь?!
— Я… ГОЛОДЕН! — орёт жирный, точа зубы об его пятку.
Шоу долго не длится.
— В окно, — говорю.
Жирный встаёт, а узкий достаёт, наконец, из стены руку. Оба разворачиваются и с разбега прыгают в окно. Десятый этаж. Прямо в закат.
Девушка
— Ваше Величество, это не было чересчур жестоко?
Эх, сударыня, знала бы ты, что узкий хотел тебя насквозь пробить. Но не буду пугать милашку.
Я бросаю взгляд в окно.
— Вовсе нет, сударыня, — говорю спокойно. — Поверьте, им досталось бы куда сильнее, если бы Арун Раджвирани увидел их живыми и невредимыми с проваленной задачей.
Она молчит, осознавая: куда больнее, чем «в лепёшку разбиться». У индийских аристократов есть свои изощрённые способы наказания нерадивых слуг.
Я киваю в сторону студии:
— Пойдёмте, сударыня. Эфир не ждёт.
Я вхожу в просторную студию.
Всё уже готово: свет льёт с потолка ровными потоками, камеры выставлены в боевые позиции, операторы в темноте шепчутся в микрофоны. Воздух прохладный — для техники, не для людей. Всё здесь работает не на комфорт, а на чёткость картинки и на зрителя.
На полу — матовое золото логотипа канала. В центре студии — два кресла, одно пустует. Во втором же сидит Ольга Валерьевна. Княжна, конечно, смотрится великолепно в своём голубом платье.
В VIP-зоне уселись немногочисленные гости, на которых периодически будет скашиваться камера. Среди них — Маша Морозова и Жанна Валерьевна. Моя тёща, как всегда, молода и красива… внешне, ну а судить про её коварное нутро я просто не берусь. Место баронесса выбрала рядом с княжной Морозовой, да ещё так мило с ней лепечет.
Маша машет мне рукой, улыбнувшись.
Что ж, согласно программе, это группа поддержки, так называемая, хотя от Жанны можно ожидать чего угодно во время интервью. Впрочем, я её спас когда-то, и потому её кандидатура выбрана Ольгой не случайно.
А вот справа сидят мои оппоненты. Профессор Питько — ректор Института социального взаимодействия. Лысеющий, с моноклем в лацкане. Папка на коленях, надменное выражение лица, словно уже готов к публичному диагнозу — мне, каналу, стране. Считает себя моральным якорем эпохи.
Рядом с ним — Симохин, глава движения «Дворянское братство». Эти двое — костяк лагеря консерваторов. Тех, кто считает, что дворянство — это только древняя кровь, род, родословная, а никак не выбор и уж точно не личная сила.
Для них я — выскочка. Бастард, влезший на вершину по чердачной лестнице. Человек, у которого есть титул и смесь
Кивнув мне, Ольга Валерьевна поворачивается к основной камере.
— Дорогие зрители! Сегодня в нашем эфире — эксклюзивное интервью. Впервые перед камерой — Его Сиятельство, граф Данила Степанович Вещий-Филинов… А также, согласно международному титулованию, — Его Величество, король Золотого Полдня, конунг Тавиринии и лорд Шпиля Теней.
Её губы изгибаются в официальной улыбке, но не без жизни.
— Несмотря на все титулы, Данила Степанович, как он сам говорит, прежде всего — представитель российского дворянства.
Ну, Ольга Валерьевна, дословно я так не говорил, и вообще ценю интересы моих иномирских владений наравне с российскими, потому что и там, и там — мои подданные. Но в целом княжна права — контент нацелен на российскую аудиторию, и стоит её задобрить. Ради этого же и снимаем: показать, что я не какой-то там Кощей, а стою за интересы Царства. И это правильно.
Я не торопясь прохожу в студию и сажусь в кресло.
— Добрый вечер, — говорю. — Ваше Высочество Ольга Валерьевна.
Ольга Валерьевна поворачивается и с улыбкой замечает:
— Можно, просто Ольга Валерьевна, Ваше Сиятельство и Ваше Величество.
— Для вас я просто Данила, — улыбаюсь. — Ну или Данила Степанович, на крайний случай.
И мы улыбаемся друг другу, как будто только что познакомились, а уже не летали чуть ли не в обнимку на желточешуйчатом летуне.
— Пожалуй, мне еще рановато называть иномирского короля просто Данилой, — подмигивает Ольга мне на публику. Такой типа флирт, чтобы подогреть интерес аудитории. Княжна в этом хороша, стоит признать.
— И, правда, пока ещё рано, — подыгрываю ей с лёгкой задумчивостью, будто уже мысленно расписал нашу будущую семейную жизнь.
Но увлекаться этой шуткой не стоит, а то жди завтра громкие заголовки газет, и Ольга своевременно возвращается к сути интервью:
— Данила Степанович, Вы в свои молодые годы — а сколько вам сейчас, двадцать? — уже Герой России и полный кавалер всех четырёх степеней ордена Святого Георгия. Я специально смотрела архивы со списками награждавшихся — это рекорд!
Я улыбаюсь вежливо:
— Благодарю, Ольга Валерьевна, за столь щедрое представление. Да, мне почти двадцать. И да, благодаря щедрости Государя, определённым удачным операциям, проведённым вместе с моими соратниками, а также благодаря Его Императорскому Величеству Ци-вану, что решил помериться силами с Русским Царство, я действительно был удостоен этих наград.
— Одним словом, — добавляет она, уже глядя в камеру, — заслужено.
И тут, стоило ожидать, в игру врывается один из оппонентов — профессор Питько.