Боярышня-попаданка, или Любовь князя
Шрифт:
— Как там Ядвига? — не утерпела я, — Все у них хорошо?
— Все в порядке, — отец хлебал щи, — Кланяться вам велели и в гости звали.
— Надо и правда навестить их, — я оглянулась на маменьку, — А может как-нибудь соберемся и все вместе поедем?
— Там видно будет, — уклончиво ответила маменька, — Что мы загадывать-то будем? Ты, отец, ешь, а потом мы с Марьей тебе расскажем про нашу гостью сегодняшнюю.
— Что за гостья? — отец вытер бороду и усы полотенцем и взглянул на маменьку, — Говори,
Маменька только махнула рукой и вытерла слезы:
— Ох, не могу я говорить, — она кивнула мне, — Расскажи ты, Марья.
Я кивнула маменьке и рассказала отцу о визите к нам Натальи и обо всем, что она поведала нам.
— Ишь ты, шельма какая, — усмехнулся отец, — И ведь не боится ничего, — он хитро прищурился, — Ничего, ты, мать, не переживай, не женится наш сын на паскуде этой! Это мое последнее слово.
— Ты же сам говорил… — удивилась маменька
— Говорил, — согласился отец, но тогда я не мог знать того, что знаю сейчас. Так что, вытри слезы.
Маменька кивнула и посмотрела на меня:
— Ой, что-то вы все переглядываетесь, а мне ничего не говорите, — она хотела было обидеться, но только улыбнулась, — А и ладно, бог с ней, с Натальей, лишь бы она Матвею жизнь не испортила.
— Не испортит, — нахмурился отец, — Кишка тонка.
Мы услышали топот ног по крыльцу и в комнату вошли Матвей и Добрыня.
Глава 50
Князь слегка поклонился всем и сел во главе стола и обвел всех тяжелым взглядом.
— Рассказывайте, как на духу, все, что знаете, — рявкнул он, — И чтобы никаких недоговорок! Это понятно?
Отец попытался немного осадить князя:
— Ты, княже, не серчай, — он посмотрел на меня, — Марья еще молодая, да неразумная, но не побоялась за врагом проследить, чтобы предупредить нас, так что ты не ругай ее сильно.
— А она не подумала, что могла больше не вернуться? — князь обращался к отцу, не глядя на меня, — Что это дочь твоя себе позволяет? Почему самовольничает?
Отец склонил голову:
— Виноват, не доглядел, — он посмотрел на меня, — Но и она ведь хотела, как лучше. Вот ты бы без нее и не знал про Войцеха, да и Матвей наш попал бы в оборот к Наталье этой.
— Ладно, — князь строго взглянул на меня, — Впредь, обещай, что о каждом шаге ты докладывать будешь. Отцу или мне. Поняла?
Я кивнула.
— А теперь рассказывай все по порядку, — он смотрел на меня уже не так сурово, — И постарайся ничего не упустить.
Я вздохнула и начала рассказывать обо всем.
О Генкоре, которая помогла вылечить отца, о том, как я потом ходила к ней, чтобы предупредить ее об опасности, угрожающей волчице, о Наталье, о Войцехе, о том, как Войцех велел Наталье женить на себе Матвея.
Я замолчала, все тоже молчали,
Матвей сидел, опустив голову и сжав кулаки, маменька утирала глаза, отец постукивал ладонью по колену, по своему обыкновению.
Князь поднял на меня глаза и я поняла, что он больше не сердится на меня, в глазах его светилась только тревога. И еще любовь…
— Ты теперь понял, куда я ночью ходила? — спросила я.
— Да, — князь подошел ко мне и взял мою руку в свои ладони, — Но ты обещала мне, что обо всем советоваться будешь, так ведь?
— Обещала, — я опустила голову.
— Ох, Марья, — спохватилась маменька, — Люди приехали голодные, а мы их только разговорами угощаем! Давай-ка на стол накрывать.
Мы с маменькой засуетились, накрывая на стол.
Отец рассказал князю о том, что он ездил к Федору с Ядвигой, чтобы предупредить их о Войцехе.
— Может там засаду устроить? — предложил Матвей, — Ведь Войцех этот наверняка захочет поквитаться с Ядвигой, да и не захочет он в живых оставлять ее, она все же наследница своего отца.
— Дело говоришь, — кивнул князь, — Сейчас же распоряжусь, чтобы туда наши люди отправились, да и Ядвиге так спокойнее будет. И за вашим домом прикажу присматривать.
— А за Натальей? — не утерпела я, — Ведь с ней-то Войцех встречается постоянно
— Ну это само собой, — усмехнулся князь, — Наталья теперь и шагу без пригляду не сделает. Ничего, найдем мы этого Войцеха, все прочешем, под каждый куст заглянем, но найдем.
Князь встал:
— Спасибо, хозяйка, за угощение, — он слегка поклонился маменьке, — Но пора мне, дела неотложные не ждут. Надо обо всем распорядиться.
Князь бросил на меня взгляд:
— Проводи, Марья, меня до ворот, — он накинул плащ, — Пару слов есть у меня для тебя.
Я посмотрела на отца, тот кивнул:
— Иди, Марьюшка, проводи гостя.
Я вышла из дома вслед за князем. На улице поднялся ветер, я поежилась и князь накинул мне на плечи свой плащ:
— Замерзла? — он прижал меня к груди, — Не люблю я виниться, но все же скажу тебе… Простишь меня за то, что не поверил тебе и послушал злые наговоры?
Я уткнулась князю в грудь и прошептала:
— Простила уже.
— Не должны мы с тобой никого слушать, — князь взял меня за подбородок и поцеловал, — Не могу я без тебя, вот уехал, думал, что легче будет, но каждую минуту ты перед глазами, — он так крепко прижал меня, что я охнула, — Если получиться, то завтра вечером приеду к тебе.
— Я буду тебя ждать, — я обняла князя за шею, — Береги себя.
Он коротко поцеловал меня и вскочил на коня.
Я вернулась домой.
— Смотрю, вся сияешь? — улыбнулась маменька, — Вот и хорошо, а то ходила чернее тучи.