Божьи куклы
Шрифт:
«Сердика… Сердика…» – отдавалось где-то внутри. «Здесь мой дом, – поняла Маришка. – Пусть я не родная по крови, но какие-то глубинные узы связывают меня с этим местом. Я тут была, жила раньше. Обычной ли фракийской крестьянкой, шаманкой, самодивой – какая разница? Я дома».
И чувство невероятной свободы нахлынуло, завертело, освободило и от нелепого чувства вины, и от социальных соглашений, принятых в обществе, – от всего наносного хлама, который, как соринки в круговороте воды, неизбежен и поверхностен. Кое-где из-под пряной чернеющей земли пробивались первые подснежники, тянущиеся к теплу и солнцу и не желающие
Утром перед отъездом, спустившись в гостиничный ресторан, Маришка не обнаружила привычного «шведского стола» и вздрогнула, когда внезапно появившийся официант вежливо поставил перед ней красиво сервированную тарелку с крашеными яйцами и пасхальным куличом.
– Христос воскресе! – поздоровался он.
– Воистину воскресе! – улыбнулась Маришка.
Первый встречный муж
Лида сидела ночью одна в своем шикарном свадебном платье и рыдала. Слезы стекали по щекам, повисали на кончике носа, нахально затекали в рот… Руки нервно мяли белоснежную ткань шелкового платья, пропотевшего изнутри и мокрого от дождя снаружи… Проводить первую брачную ночь в телефонной будке… Об этом ли она мечтала? «Я устала, устала, устала», – повторяла она слова, как мантру, в надежде, что кто-то вытащит ее из этого непрекращающегося кошмара, которым вдруг обернулся долгожданный праздник.
Громокипящее веселье русского застолья с воплями «Горько!» плавно перешло в выяснение отношений, мордобитие и стриптиз на сцене одного весьма известного московского ресторана – «Славянского базара». К тому моменту старшее поколение гостей предпочло ретироваться по домам – отдыхать, и усмирить разошедшуюся молодежь было некому. Каверзы матушки-природы дали себя знать примерно в середине вечера, когда разгоряченные спиртными напитками гости начали перемещаться в другие залы ресторана в надежде на приятные знакомства. Не удивительно ли, что ушедший за свежими ощущениями свидетель со стороны жениха – Вовка – внезапно притащил к ним за стол еще одну девицу в свадебном платье с торжественным воплем: «Герка, друг, я нашел твою жену!» Девица глупо хихикала и не сопротивлялась.
– Давай ее сюда! Я ее буду целовать! – закричал Гера и протянул вперед руки, чтобы подхватить внезапную добычу.
– Гера, прекрати! – воскликнула Лида. – Как тебе не стыдно!
– Ой, Вов, а у меня уже есть! – немного удивленно воскликнул тот и ткнул в жену пальцем: – Во!
– Подумаешь! – философски выразился свидетель. – Будет две. Как это… в гареме…
– А что? Мне нравится! Тащи!
– Гера, веди себя прилично, а то уйду! – пригрозила Лида.
– Жена должна слушаться мужа! Вот! – изрек Гера. – Так что твое дело маленькое! Будешь мне потом детей рожать, еду готовить, в церковь по воскресеньям ходить и э… потом еще придумаем что-нибудь!
– Совсем упился, скотина! – вскочила из-за стола Лида и, еле сдерживая слезы, воскликнула: – А ну выпусти меня отсюда!
– Да иди, подумаешь! Шуток не понимает! Пойди, это, освежись, вот!
Лида стремительно выскочила из-за стола и кинулась к выходу. Холодный ночной воздух немного привел ее в себя. Гера, Гера! Полгода назад девушку пленили его наглые холодные светло-серые
Разнузданное осеннее небо истекало слезами, словно жалея глупую невесту в съехавшей набекрень фате.
– Девушка, вы тут почему одна? – раздался приятный мужской голос. – Где же ваш супруг?
Лида медленно повернулась и, нацепив нервную улыбку, сквозь зубы процедила:
– Мой муж (слово муж подчеркнуть два раза, чтобы выставить совершенно непроизносимый акцент презрения), мой муж в последний момент решил поменять одну жену на другую. Какая разница? Обе дамского полу, в белых платьях… – Она осмотрела нежданного собеседника. Молодой человек в белом фраке, судя по всему, совершенно не выглядел опечаленным.
– Наверное, это моя Настена куролесит! – проговорил он. – Помните, был такой фильм «Меняясь местами»? А мы, судя по всему, поменялись парами. Непорядок. Давайте вашу руку, сударыня!
– Зачем? – удивилась Лида.
– Пойдем меняться обратно.
– Не хочу!
– Вот так поворот!
– Он меня обидел. При всех!
– Это ужасно. Тогда пойдемте, я вас отведу в зал и скажу, что никому вас не отдам. Будете моей женой!
Лида на секунду задумалась, но обида была настолько сильна, что девушка согласно покачала головой и ответила:
– Пойдемте!
В зале веселье продолжалось. Из динамиков неслись запредельные децибелы варварских звуков, кавалеры теряли ориентацию в пространстве и вместо талии хватали партнерш за грудь, стараясь оставлять как можно меньше свободного пространства между телами. Ослепляющая светомузыка резала глаза и придавала всему действу вид дьявольского шабаша, алые блики зловеще отражались на лицах.
Отряд не заметил потери бойца, вернее – невесты. Более того, та самая Настена восседала на коленях Геры и упоенно целовала его в губы.
– Вот так петрушка! – присвистнул незнакомец, державший Лиду под руку.
Та попыталась вырваться и убежать, но молодой человек крепко держал добычу и упускать ее не собирался. Его взгляд стал жестким. Гости стали поглядывать на вошедших, и пьяный гомон потихоньку затих. Вовка толкнул Геру и показал глазами, куда следует обратить взгляд. Настена попыталась вскочить, но не смогла удержать равновесие и плюхнулась обратно на колени к Гере. Тот машинально обнял ее за талию.
– Валя, ты что здесь? – глупо и растерянно произнесла Настена.
– Да вот, жену искал любимую… – произнес незнакомец. – И нашел. Или потерял. Это как посмотреть. Судя по всему, новоиспеченная мадам Митрофанова изволила надраться в стельку.
– Это просто шутка, – жалко пролепетала та и медленно скривила рот, собираясь бурно и со вкусом зарыдать.
– Тихо-тихо-тихо! – Голос Валентина напоминал вкрадчивое шуршание осенних листьев. – Вот этого не надо. Ни к чему на свадьбе слезами исходить! Ты лучше выпей. Водочки. А мы… – он посмотрел на девушку, чья рука лежала на сгибе его локтя, – мы пойдем…