БП. Между прошлым и будущим. Книга 2
Шрифт:
Словом, молодец! Спасибо! И продолжай в том же духе и дальше, и не давай столу редактора съесть тебя целиком!
А теперь — со своего стола передай на необходимый листок……….сам — не писать же мне отдельное письмо в отдел подписки?!
Что слышно? Как дом и как сын? Не собираешься ли в наши края? Наш дом теперь обрел упорядоченный вид, есть и кабинет из дерева на 3-м этаже, есть и койко-места для гостей, — приезжай, дорогой, желанным гостем будешь!
А пока — звони, пиши, не забывай! Я же тебя вспоминаю по крайней мере еженедельно, получая «Панораму», — и теперь, без
Издание выглядит хорошо, держит верный курс — и относительно бурь реперестройки.
Удач! Будь здоров! Твой Феликс
P.S. Не потеряй — а отдай новый адрес! Ф.
23 марта 1995 г.
Дорогой Александр.
Благодарю за «Панораму». С интересом и удовольствием ее читаю.
Вспоминаю наши встречи в Переделкино.
Прилагаю при сем свой новый адрес в Нью-Йорке.
С наилучшими пожеланиями, Анатолий Рыбаков
10.6.84
Торонто
Глубокоуважаемый господин Александр Половец!
Я хотел бы принять участие в дискуссии, которая развернулась на страницах «Панорамы», «Русской мысли» (отчасти) и в израильских газетах на иврите и русском языках. Речь идет о жизни и смерти русского еврейства и, среди него, о жизни и смерти моих родственников и друзей, которые пытаются вырваться из России.
«Новое русское слово» боится этой темы, поставленной во всей ее противоречивости. В течение последних пяти лет я предлагал ей разные материалы о причинах гибели эмиграции евреев из СССР, и они неизменно замалчивались.
Тем важнее, ценнее Ваша решимость сказать правду.
С благодарностью, Григорий Свирский
30.1.92
Торонто
Глубокоуважаемый господин Половец!
Меня начали активно печатать в России. Так как их рубли стали бумажками, мне будут платить моими же книгами. 1 % от тиража. Скажем, от ста тысяч экз. — одну тысячу автору. Это единственная возможность заработать хоть что-то. В предвиденьи этих больших посылок, я бы хотел, чтобы Вы немного напомнили обо мне читателю. <…>
В России почву подогрели. Особенно она подогрелась (для моих книг), когда по московскому телевидению выступил бывший майор КГБ и рассказал, как они устанавливали в квартире Григория Свирского подслушивающий аппарат. <…> В разговоре с каким-то членом Политбюро, который пришел к нему прощаться, он, Твардовский, воскликнул: «А чего вы Свирского мучаете?» На что высокое лицо ответствовало: «Мы его не мучаем. Он говорит о нас то-то и то-то… Свирский думает, что он один, а он не один…»
Меня, помню, очень тронуло это предупреждение Твардовского. Он умирал и, тем не менее, прислал ко мне свою дочь Валю сообщить о том, чтобы я поберегся…
И вот теперь официальное подтверждение с другой стороны. Так идет эта сволочная жизнь.
Я занят теперь тем, что пишу роман «Бегство», продолжение романа «Прорыв». В этом романе (в котором будет немало документов) я привожу
Я буду вам признателен <…> Григорий Свирекий
Дорогой редактор Александр Половец!
Да будет тебе известно, что война закончилась не 9 мая 45
года, а на четыре месяца позднее. 9 мая наш ансамбль веселил армию генерала Чуйкова, который направлялся в бой с немцами. Так что этот материал актуален и можешь печатать это (на свое усмотрение) с продолжением, и я уверен, что люди, твои читатели, тебе поставят памятник при жизни. Гениальность всех этих рассказов заключается не только в моем таланте, но, что они не выдуманы и имеют историческую ценность. Если захочешь печатать — то напиши от себя, что я и юмор неделимы и что он не только меня спас от смерти, но и я благодаря юмору тоже многих спас.
Несколько слов о том, что я покорил Голливуд, играя Брежнева в фильме о Никсоне Оливера Стоуна с гениальным артистом Энтони Хопкинсом. Фото у тебя есть в моей книге.
Когда меня во время войны отводили в комендатуру за неподчинение, я нашел способ для спасения.
Еще великий полководец Суворов Абрам Моисеевич сказал: плох тот солдат, который не мечтает стать генералом. Так вот, зная об этом, когда комендант имел звание капитана, я к нему обращался: товарищ майор, извините, но я не заметил офицера… Когда нарушение было серьезней, тогда я ему давал двойное звание: он капитан, а я ему: товарищ подполковник, и я был в полном порядке, меня отпускали.
Юра Тимошенко (Тарапунька) получил два наряда вне очереди и написал об этом маме. Мама ему написала: Юра, я очень рада, что тебе дали два наряда. Береги их. Один носи каждый день, другой по праздникам. Используй.
Обнимаю, твой Борис Сичкин
Глубокоуважаемый Сашенька!
Были бы рядом, — столько бы нарассказал… Однако, предуведомляюсь запискою.
Еще и еще раз — спасибо за отца моего, тем более, в канун 9 мая, с чем и поздравляю. О нем и о чудесах постперестроечных открытий в его адрес (задним числом, от его учеников Гр. Явлинского, Я.Уринсона, А.Шохина, Л.Абалкина, А.Аганбегяна, Е.Гайдара и др.) — в другой раз. Может, он пришлет что-то из своей книжки воспоминаний для «Панорамы» — тогда и напою тебе в уши…
Саш! Вот тебе глава из собираемой потихоньку книги «Жизнь в гостях». Она же — в сборнике Галины Самойловой, которая знает, одобряет, шлет поклоны моим любимым издателям. <…>…я надеюсь, тебе подойдет моя глава — так сказать, к дате. Еще надеюсь, что твои замечательно талантливые авторы (включая моего юного друга Володю Волькенштейна-Аленикова) смогут интересно рассказать о блестящем русском поэте Д.С.Самойлове.
Спасибо! Удачи!
Будь!
Vale!
Твой Веня Смехов