Брак без выхода. Мне не нужна умная жена
Шрифт:
Женщина — это вода. Так будь водой, черт тебя подери. Подстраивайся.
Я отвечаю на поцелуй. Как только Малик ощущает отклик, его несет. Он рычит, через мгновение подхватывает меня на руки, а еще через одно я уже лежу на лопатках. Вот так просто. Ему достаточно сделать всего один ход, чтобы победить меня, и я должна это учитывать. Он сильнее. Он старше. У него больше возможностей. Хотя что будет больше, чем ноль? Да что угодно! Поэтому будь водой…
Я отодвигаю всю свою обиду в сторону и запускаю
Мне нравится.
Всегда нравилось ощущать их. Сродни мазохизму, возможно, но как подтверждение, что такой мужчина действительно принадлежит мне. Так я думала раньше, само собой, сейчас не обманываюсь. Эти надрезы теперь подтверждение совершенно другим тезисам: он жестокий, циничный ублюдок. Не забывай об этом. Не пускай его глубже физического. Не пускай...
Будь водой.
Еще сильнее двигаю в сторону все свои чувства, оставляя только плоть. Сейчас так нужно. Это потом я могу предаваться сожалениям и меланхолии. Хоть до морковкина заговенья, малыш. Но не сейчас.
Выгибаюсь в спине и издаю тихий стон, когда руки опускаются на грудь. Я ощущаю каждую часть его отпечатков даже через футболку, но ему мало. Он встает, снимает с себя сначала куртку, потом свой свитер. Я раздеваюсь сама. Возможно, это еще один способ контролировать ситуацию, а, возможно, так я хочу показать ему, что готова.
Чтобы утихомирить своего зверя, я прогибаюсь, но не ломаюсь. Я — вода.
Снова оказываюсь на лопатках. Его взгляд темный, он душит и манит. По-прежнему тянет своей опасной структурой, и это хорошо. Это помогает отключить сознание окончательно.
Издаю уверенный стон, когда он проводит губами по моей коже, прикрываю глаза и вздрагиваю, когда передняя защелка на бюстгальтере отходит.
Крак!
И я чувствую легкий ветерок, но почти сразу жар. Малик захватывает один сосок губами, водит по нему языком, а второй перекатывает между пальцев. Да, я готова признать, что он это умеет — отключать сознание и доводить до исступления.
Мое тело — его собственноручно выстроенная ловушка; он знает его наизусть, он всю меня изучил, как свои пять пальцев.
Мне так нравится.
Он спускается ниже по животу, оставляя надрезы на моей коже. Я не против. Так лучше удается помнить, кто передо мной...и что от меня требуется. Пускай. Только это сейчас имеет значение. Подаюсь бедрами навстречу и снова издаю стон, только гораздо громче предыдущего. Малик не медлит. Сегодня не будет долгих прелюдий, и я это, очевидно, прекрасно понимаю. Месяц прошел. Похоже, он чувствует необходимость меня присвоить...Уже через мгновение его язык проходит по кругу вокруг моего клитора, а потом он всасывает его и начинает свою жестокую пытку.
Может быть, не верит? Скорее всего, он мне действительно не верит. Или нет. Неважно. Я распаляюсь и наслаждаюсь этим моментом, потому что ему нет равных в постели. Главное, не думать,
Будь водой.
Расслабься.
Чувствую, как первый оргазм подкатывает. У меня давно не было секса даже с самой собой. Не до этого было совершенно, а тут…с козырей зашел, что скажешь?
Издаю тихий смешок от глупости и неуместности собственной мысли, но сразу закрываю рот рукой и жмурюсь. Меня начинает мелко трясти. Я почти. Мышцы внизу живота похожи на свинец. Густой гранит. Даже если сопротивляться будешь, он прет на тебя без остановки, и в результате получается то, что получается.
Я кончаю мощно, слишком быстро и слишком сильно. Малик не останавливается. Он максимально растягивает удовольствие, проникая в меня пальцем. Давит на точки, которые сам установил, и я схожу с ума.
Выгибаюсь, сажусь, снова падаю на кровать. Меня трясет, а на глазах слезы…
Так не должно быть. Я не имею право получать такое удовольствие с ним, но я получаю. И я вода.
Он отстраняется от меня с ухмылкой, когда ощущения немного меркнут. Сквозь плотную поволоку и из-под опущенных ресниц я смотрю на него и вижу, как часто вздымается его грудь.
Такая красивая грудь…
У него тело бога, и это тоже нечестно, но кто сказал, что чудовище играет по правилам?
Малик расстегивает ширинку. Стягивает боксеры, а его член пружинит наверх. Он большой и красивый. Розовый. Требовательный. Как будто бы может все, и я ненавижу его за то, что это правда.
Он может. И все они это знают…
Блядь, Лили, не думай об этом! Но как? Как не думать? Если я до сих пор вижу на чистой коже красную помаду…
– Стой, - шепчу сбито, когда он ложится на меня.
Упираюсь руками в грудь.
Я не должна, но сдержаться не могу…
– Резинка.
– Что, блядь?
– он усмехается и двигается еще ближе.
Его эрекция упирается мне в бедро, а губы касаются шеи. Стоп-стоп-стоп…нет!
– Малик, одень презерватив! Ты трахаешься непонятно с кем, а у меня ребенок…
Дура.
Нет, серьезно. Ты реально дура, дорогая. Все ведь шло так хорошо…
Чувствую, как он на мгновение замирает и напрягается, но потом его отпускает. Слышу гортанный, низкий смех. Малик отстраняется, упирается рукой в постель и саркастично заглядывает глаза, выгнув брови.
– Ты серьезно?
– Похоже, что я шучу?
Знаю, что он чистый. Малик очень щепетильно относится к своему здоровью, а я…скорее прикрываю женскую обиду за заботой о себе. Еще и ребенка сюда приписала, господи…
Но сказанного не воротишь. А он знает, прекрасно осознает, что именно я делаю…
Ухмыляется, ложится обратно и снова целует меня в шею. Шепчет тихо…
– Не волнуйся, Лили. Я чистый. С ними я не трахаюсь без гандона…
Мое тело пронзает боль, когда он резко, без предупреждения входит в меня. Пара жестких фрикций, и опять шепот…