Брак без выхода. Мне не нужна умная жена
Шрифт:
– Но ты моя жена. Ты моя. И с тобой я не собираюсь надевать никакие резинки.
Еще пара грубых фрикций, которыми он будто ставит точку в обсуждении. Будто хочет затолкнуть в меня свою правду и оставить там гнить.
Не думай об этом. Не думай…ты вода.
А я и не об этом думаю, если честно. Внезапно в голове возникают другие слова, брошенные мне в лицо в том мерзком подвале.
«Родишь мне детей»
Во множественном числе.
И это приводит в ужас. Я застываю, широко распахнув глаза, но
Аж тошнит.
Притворная забота…господи, какое лизоблюдство и лицемерие…
Хочется рыдать. От собственной глупости и слепоты. Как я могла раньше принимать обычный сухарик при дрессуре за чистую монету? За чувства? За его гребаные чувства и любовь? Какая же я идиотка…
Хочется рыдать. В глазах уже собрались слезы, которые мажут все вокруг, но нет. Нет. Нет! Нельзя! Мне необходимо избежать очевидного, потому что рожать от него снова? Ни за что. Я люблю Надию безумно, но как бы горько ни было, она — моя ахиллесова пята и самая главная нитка, за которую можно дергать до конца дней. Заработать еще одну? Я не самоубийца.
– Подожди, стой…
– Лили…
– Я хочу сверху.
Он снова замирает, а потом отстраняется, чтобы заглянуть в глаза. Я притаилась. Честно? Без понятия какая будет реакция. Раньше ему бы понравилось. Он любил (или мне так казалось), когда я проявляла инициативу. По крайней мере, всегда ее поддерживал.
Но мне нельзя опираться на «раньше», если я хочу выжить «сейчас». Поэтому да, притаилась. Смотрю на него и думаю: что будет? Он накажет?
Малик усмехается. Ничего не говорит, но резко подхватывает меня и переворачивается на спину. Я занимаю лидирующую позицию.
Отлично.
– Ну, давай. Сверху…
Получаю легкий шлепок по ягодицам, слегка прикусываю губу. Победа дает опьяняющий эффект.
Делаю первый толчок мягким, уперев ладошки в его широкую грудь. Под пальцами чувствую шрамы. У него их действительно много. Откуда? Я никогда не думала об этом…
Кто ты?
Издаю тихий стон и откидываю голову назад. Малик сильнее сжимает мои бедра и чуть резче насаживает на себя, чтобы показать, как он хочет. Я вода, и я подчиняюсь снова.
Разгоняюсь.
Прагматика помогает. Ощущение от того, как его член заполняет меня — это все еще прекрасно, если выдернуть из уравнения сознание, а у меня получается. Да-да. Получается его выдернуть легко.
Отдаться чувствам и телу.
Мой следующий стон сплетается с его гортанным рыком. Он подстегивает рецепторы. Я чувствую, как возбуждение нарастает, а мои мышцы внутри живота снова становятся тяжелее.
Я люблю его и ненавижу одинаково сильно, но сейчас есть только состояние единения. Хотя нет, его тоже нет. Это чистое желание без обременений, и раз уж я угодила в такую клоаку, я им наслаждаюсь.
Еще пара толчков. Взрыв.
Ток проходит по всему телу, а мир перед глазами взрывается
Я падаю ему на грудь, Малик рычит, бьет меня по ягодицам и ускоряется сам.
Это потрясающе…
Остаться бы в этом моменте навсегда, чтобы не чувствовать всей той боли, которую я ношу с собой больше месяца. Может быть, было бы действительно лучше не знать? Потому что в каком-то смысле он — это что-то на потрясающем…
Но в моменте невозможно остаться навечно. Как вор этих самых моментов на свою фотокамеру, я отлично знаю такую действительность. В состояния адекватности меня приводят долго выстроенные локаторы, который тут же начинают вопить, как сирена.
Его дыхание становится чаще. Стоны громче. Руки на моем теле более алчными. Чувствую легкую дрожь, и она ему принадлежит, а это значит…что мы почти на финише.
Перехватывает его запястья и прижимаю к постели, а чтобы он не сопротивлялся, целую. Слегка прикусываю губу, двигаюсь на нем. Еще пару раз. Еще.
Все.
Резко слезаю, а через мгновение Малик кончает себе на живот. Чтобы он ничего не заподозрил, я беру его член в руку и двигаю ей, разгоняя и усиливая оргазм.
Он хватает меня за волосы.
Твою мать…
Тянет к своему паху и хрипит.
– Возьми, раз слезла. Я хочу быть в тебе.
А для меня это красный свет!
Не подумайте, я не ханжа. Мне нравится минет, я люблю секс. Когда Малик лишил меня девственности в медовой месяц, он открыл новый, дивный мир, и мне, как ребенку любознательному, нравилось его изучать. Познать саму себя, свои границы, эту жизнь — было увлекательно. Такое особенное приключение на двоих, но так было раньше.
Потому что я верила, что оно действительно на двоих. А теперь знаю, что нет, никогда не было и никогда не будет. Взять его? Ни за что. Я никогда этого не сделаю больше — знаю. Ни за что…
– Нет.
– Блядь, Лили, не сейчас. Давай…
– Я сказала — нет!
Рычу, стряхиваю его руку и ложусь рядом. Заставит? Пусть попробует. Откушу все, что он захочет засунуть мне в рот. Не пойду на это ни за что. Не после них всех. Не после этой шалавы Элен.
Мне мерзко и отвратительно. Раньше не было. Но мы не в раньше, а в сейчас.
Баста.
Я, может быть, и вода, а даже у воды есть гордость. По крайней мере, в моем исполнении. Пусть и не очень-то ровном…
«Зачем?...»
Лили
Мы лежим молча, а я бесконтрольно сравниваю то, что есть сейчас с тем, что было раньше.
Раньше все происходило по-другому…
От тоски и боли непроизвольно сжимается сердце. Малик всегда обнимал меня, целовал, а я тихо смеялась и не могла сдержать улыбки. В данный момент единственное, что я не могу сдержать — это боль и тошноту оттого, как иногда жизнь резко способна перевернуться с ног на голову.