Брак без выхода. Мне не нужна умная жена

Тес Ария

Жму плечами и киваю.

– Как скажешь.

У самой, конечно же, сводит пальцы. Я роюсь в ящике в поисках своей пижамы, но на самом деле лишь делаю вид, что ее ищу. Надо чем-то себя занять…

– Это действительно… - снова пытается заговорить, а я его перебиваю.

– Слушай, может, ты уйдешь?

Бросаю взгляд через плечо.

– Как в первый день. Было бы замечательно.

Малик щурится.

– Нет.

– Понятно.

Нет. Никаких поблажек, значит? Ясно.

– Ты будешь спать в этой спальне. Со мной.

Не скажу, что я шокирована, конечно,

но…неприятно.

– Зачем?

Малик выгибает брови.

– Зачем? Ты моя жена.

– Я твоя пленница.

– Очень драматично.

– Тебе виднее.

Повисает тишина. Он продолжает на меня смотреть и злиться, я продолжаю медленно умирать.

Нет, серьезно. Кем я была в прошлой жизни и что натворила? Раз все так…

Наконец-то он отталкивается вот своего места и собирается уйти. Я же этого хотела? Супер? Но нет. Нет! За эти пару минут успела себя накрутить, дойти до ручки, поэтому из груди рвется тихий вопрос.

– Я уже все поняла насчет любви. Окей. Ты меня никогда не любил, но за что ты так меня ненавидишь?

Малик замирает. Я не поворачиваюсь, но и не притворяюсь больше. Касаюсь кончиками пальцев шелка, прикрываю глаза. С них срываются тупые слезы, а горло режет.

Надо было молчать? Да я знаю что надо. Но…

– Просто…за что?

Надо было молчать, мать твою! И как же жаль, что обратно не отмотаешь.

Слышу его мягкую поступь. Малик останавливается за моей спиной, а его дыхание проходится по волосам. Руки ложатся мне на бедра…

– Я не дарю кольца за несколько миллионов тем, кого ненавижу, - шепчет горячо мне на ухо, оставляет поцелуй на шее и продолжает, - И не иду у них на поводу. Никогда. Поэтому, прежде чем бросаться громкими словами, задумайся о том, что происходит вокруг тебя. Не на поверхности.

Звучит трогательно до дрожи.

Нет.

На самом деле, нет. Скорее, как гребаные, пустые обещания.

Медленно поворачиваю голову и встречаюсь с ним взглядами.

– Ты знаешь, как я к тебе отношусь. Только если ненавидишь, ты заставил бы меня смотреть…

Малик делает резкий шаг назад и грубо обрывает.

– Я сказал — между нами нет ничего! Ее нахождение здесь — тупая необходимость, но скоро все закончится, и она уедет. Будто ее не было никогда.

– Ну да. И будто ты не трахал ее в рот рядом с моим ребенком. Там, где мы живем.

И будто бы не разбил меня на миллион частей…

– Это была…

– Тоже необходимость?

Он молчит. В его глазах и злость намешена, и потерянность. Представляете? Малик растерян. Он не знает, что мне сказать, да и надо ли?

– В общем, понятно. Сделаем вид, что этого разговора не было. Я — твоя собственность, а не человек.

– Не передергивай.

– Ты же хотел, чтобы я видела то, что происходит вокруг меня, а не лежит на поверхности? Я в душ.

Снова обхожу его, но на этот раз он за мной не идет. Через мгновение я слышу, как хлопает дверь, и тогда расслабляются все мои мышцы.

Ничего.

Я любила его даже в доме родителей; даже после всего того, что он со мной сделал. Но чем дальше в лес, тем больше

дров? Так говорят, кажется?

Ничего.

Все это поможет мне не любить, а ненавидеть. Без притворства. Искренне. Наконец-то искренне…

«Сколько их было?»

Лили

«Сегодня мы едем на благотворительное мероприятие, будь готова к восьми»

Сегодня я проснулась именно так. Только успела открыть глаза, как мой дражайший супруг выдал мне короткое напутствие, больше похоже на приказ, пока застегивал запонки с огромными рубинами на лацканах своей иссиня-черной рубашки.

Супер.

Единственное, что во всем этом было хорошего — он обрадовал меня, что не сможет позавтракать со мной и дочерью, у него срочные дела. Про себя я подумала, конечно, что эта информация для меня не несет почти никакого значения, ведь, ха-ха! В ней действительно смысла мало, если моего мнения никто не спрашивает.

То есть, вообще.

И хотя Малик действительно уехал сразу, о чем свидетельствовал рев его мотора, который отдавался эхом по всей территории нашего поместья, в-котором-не-происходит-ничего-ужасного, меня это тоже обрадовало лишь в моменте. Перманентно остался груз на сердце, ведь его пассия до сих пор была в доме, и что мне с того, что его не будет? Стану ли я меньше представлять, как она полирует его яйца? Едва ли. Воображение не так работает, а воображение, которое подстегивает душевная смута? Тем более.

Ничего не остается, кроме как встать и спуститься вниз. Нет, разумеется, у меня есть два вариант, и если первый вы уже слышали, то второй заключался в прямо противоположной перспективе: закрыться в своей комнате, чтобы ее не видеть. То есть сбежать. То есть, самолично подтвердить свой страх перед этой шлюхой. Готова ли я на такое? Ведь и ребенка могу с собой забрать, чтобы эта тварь ее даже взглядом своих грязных глаз не касалась! Но решаю действовать иначе. Не знаю почему? Наверно, это происходит на каких-то животных инстинктах, типа того, где чем больше ты показываешь страх, тем сильнее в тебе хищник видит не равную, а жертву.

Жертвой для этой твари? Нет, я такой роли себе не хочу. И не собираюсь поддаваться! Малик только треплет языком, но по факту, этот гандон привел свою тварь в наш дом, поселил ее вниз по коридору, трахал ее рядом с моей дочерью. Как вам такой набор? И насколько круто его треп расходится с действиями? Нужно ли мне продолжать? Думаю, нет. Все мы здесь умные люди, которые всё прекрасно понимают. Малик не защитит меня; он не защитит мою дочь. Не знаю, то ли она действительно так неподражаемо берет, то ли это старые чувства, которые вдруг вспыхнули? Мне нет дела. Но я отчетливо вижу, что если встанет необходимость выбирать, я проиграю. Если проиграю я, значит, и Надия тоже, а вот этого я уже допустить не могу. С ущемленной, женской гордостью смериться можно. Можно даже научиться жить с дырой в груди, но! Когда твоему ребенку угрожают? Нет, с этим мириться ни одна нормальная мать не станет, а я хорошая мать.