Брак по расчету
Шрифт:
Чувствую, как по лицу текут слезы. Не как во время того матча по поло. Тогда я приняла слова «шесть-шесть-шесть» за клевету завистливых снобов, но Картер… Он казался мне искренним. Я думала, что действительно ему нравлюсь.
И потом, что за пари? И снова эта Порция? А что еще за девушки Эшфорда, которых он уводил?
Ничего не видя из-за слез, я добираюсь до своего дивана, но в этот раз закрываю дверь и несколько раз поворачиваю в замке ключ, чтобы Картер точно не вошел.
34
Эшфорд
Во
От ужасной мысли меня бросило в холодный пот. Вспомнив всю свою историю с Уиллоуби, я инстинктивно развернул лошадь.
Передав руководство Давенпорту, я вернулся обратно, искать их.
В лесу я поймал Поппи, несущегося мне навстречу с безумным взглядом, и у его крупа была рана от шпоры.
В мыслях пронеслись тысячи драматических сценариев, и я объездил весь лес в надежде отыскать Джемму.
Ничего.
Приехал в Эйвон-хаус, но и там ни следа.
Я уже собирался вернуться в лес, когда услышал взрыв раздражающе знакомого смеха: Уиллоуби.
Открываю дверь и вижу там Картера с Уэндсвортом и Браном, или, как я их называю, с левым болваном и правым болваном. А сам мерзавец, конечно же, посередине.
Он смотрит на меня с широкой улыбкой:
– Эгей, Паркер! Уже поймал лису?
– Где Джемма? – спрашиваю я напрямик. В последний раз я видел ее с ним, готов поклясться.
– Очевидно, не с тобой, – отвечает он со своим обычным бесстыдством. – Садись с нами, Паркер. Вон свободный стул, Уэндсворт сдвигает колоду. Покер.
– Я не играю на деньги. Мне нет нужды вытрясать их из кого-то.
– Что так? Боишься проиграть? – бросает мне вызов Уиллоуби.
После такого вопроса ни один мужчина не может отступить.
Молча я дохожу до зеленого стола, с громким скрипом отодвигаю стул и сажусь.
– Я сдаю.
Картер бросает заговорщицкий взгляд на своих приспешников, а затем небрежно замечает:
– Так ты теперь счастливый муженек.
– Не думаю, что ошибусь, сказав, что это не твое дело.
Он смотрит свои карты, продолжая с невозмутимым видом меня провоцировать:
– Ну, возможно, и не мое, но, похоже, Джемма считает иначе.
– Советую тебе держаться от нее подальше, – сквозь зубы говорю я.
– А если нет, то что ты мне сделаешь, Паркер? – Потом он пододвигается ко мне и шепчет: – Ничего, как и во все предыдущие разы. – И с удовлетворенным видом возвращается на свое место.
Все верно, я всегда все спускал ему с рук, потому что считал себя выше любой мести по отношению к нему.
– Ты не такая важная птица, чтобы тратить на тебя силы, Уиллоуби.
Он продолжает
– Что слова, подтверди деньгами. Ты будешь ставить или нет?
– Ставлю, – говорю я, передвигая стопку фишек через стол. – Три тысячи.
Уэндсворт и Бран понимают, что момент неудачный и что это только наше с Картером дело, поэтому сбрасывают карты и выходят из игры.
Этот мерзавец тоже толкает фишки в центр стола:
– Три тысячи и поднимаю на три.
Нечего было и ждать от него чего-то другого.
– Десять.
Не люблю делать необдуманные ставки, но у меня хорошие карты, что успокаивает, и, надеюсь, что хотя бы в этот раз удача будет не на его стороне.
– Знаешь что? Так можно продолжать до бесконечности. Поставим что-нибудь поаппетитнее, – снова бросает вызов он.
– А ты совсем на мели, а, Уиллоуби?
– Мне просто нужен какой-то стимул посильнее. Поставь что-нибудь, что тебе дорого, что-то, в чем ты узнаешь себя. То, что бы ты не стал подвергать опасности. – Тон Уиллоуби раздражает.
– У меня довольно длинный список, но что касается тебя, то ты беспокоишься только о себе самом, а я бы не хотел получить тебя в качестве приза, даже будь ты отлит из золота.
– Ты же на своем «ягуаре» приехал? – кивает он в окно.
– Да.
– Красавец. Родстер пятьдесят шестого года, двести тринадцать лошадиных сил. Видная машина, и двигатель хороший, гоночная версия. Для ценителей, – загадочно замечает он.
– Не для тебя, – отрезаю я в ответ на его неприятные намеки.
– Не скажи. – А потом он смотрит мне прямо в глаза: – Ставишь?
Все между строк, нужно только уметь читать: хватит ли у меня смелости рискнуть тем, что мне дорого, чем-то уникальным? Да, говорим мы о «ягуаре», но подтекст ясен: он имеет в виду и Джемму тоже.
Да, если бы я женился по любви, то не мешкал бы. Но действительно ли я этого хочу? И как я буду выглядеть, если отступлю? Будто позволю Уиллоуби публично выставить себя дураком.
А если соглашусь, покажу, что не боюсь сыграть на то, что мне дорого, но тогда я рискую потерять «ягуар», а при виде Уиллоуби за рулем могу получить моментальный сердечный приступ.
– На самом деле ничего удивительного, если отступишь – ты так уже делал, – выплевывает он новую порцию яда.
Чтобы просить у меня «ягуар», Уиллоуби должен как минимум поставить нечто столь же ценное: или у него отличные карты, или он блефует.
Кажется, он уверен, что я спасую, и в этом случае он выиграет и банк (в котором сейчас двадцать пять тысяч фунтов), и «ягуар».
Не говоря уже о моем унижении. Я знаю, как он любит забирать то, что было моим.
Достаю из кармана ключи и бросаю на стол: