Брак по расчету
Шрифт:
– Не то чтобы меня это интересовало, поэтому даже не стану спрашивать причину, но позволь сказать тебе кое-что: если бы я слушал все, что обо мне говорят, к этому моменту меня бы уже закрыли в психиатрической клинике.
– Понимаю, что этим людям смертельно скучно и что я своим скромным присутствием привнесла в их жизнь глоток свежего воздуха, даже если они упорно это отрицают.
Ярко-голубые глаза внимательно смотрят на меня.
– Не сомневаюсь.
– Скорее, мне следовало бы злиться на тебя.
–
– Меня определили за стол между двумя людьми: господином Картером Уиллоуби, который не явился на ужин, и бароном фон Хофманшталем. И весь вечер барон бормотал что-то по-немецки, а я, не понимая ни слова, была вынуждена изображать достойную жалости немую сцену.
Картер склоняет голову, извиняясь, и золотистые пряди падают на лицо.
– Сожалею. Если бы я знал, что за ужином меня ждала такая приятная компания, я бы точно его не пропустил. Я твой должник.
– Скажи мне вот что, я могу надеяться встретить тебя на других подобных мероприятиях? – не могу удержаться от вопроса я.
– Вероятность довольно высокая.
– В таком случае теперь буду относиться к приглашениям по-другому. Это просто открытие вечера – узнать, что есть кто-то, кто не выносит эти приемы, как и я.
Когда мы готовимся произнести еще один тост, чтобы скрепить наше соглашение, я слышу, как поворачивается дверная ручка.
– Джемма, ты… – раздается голос Эшфорда. При виде меня вопрос повисает в воздухе: – Здесь. – После паузы он добавляет: – Уиллоуби?
Взгляд Эшфорда перемещается с меня на Картера, и смотрит он на него со смесью холода и презрения. Странно, что Эшфорд может кого-то презирать, он ладит со всеми.
Высокомерен, как и всегда.
– Да, Эшфорд, как видишь, я именно здесь, – подтверждаю я, привлекая его внимание.
– Вы знакомы? – спрашивает меня Картер.
– Это моя жена, – как обычно, грубо отрезает Эшфорд.
Картер смотрит на меня с загадочной улыбкой, и на мгновение я пугаюсь, что его симпатия превратится в неприязнь.
– Если бы я знал, что беседую с герцогиней Берлингем, вел бы себя более почтительно. – И, коротко кивнув мне, он выходит из комнаты. – Паркер, – кивает он Эшфорду так же холодно, как и тот его приветствовал.
Эшфорд не отвечает и, как только Картер исчезает в коридоре за пределами слышимости, обращается ко мне чуть ли не яростно:
– Уже поздно, пора ехать.
– Как желает господин. – Я первой выхожу из комнаты и тут чувствую, как Эшфорд хватает меня за подол и дергает вниз, бормоча:
– Вот чертово платье!
Джон подъезжает к парадному входу, мы садимся в машину и отправляемся в Денби.
Какое-то время Эшфорд молчит, а потом выпаливает:
– Чем ты занималась в этой комнате с Уиллоуби?
– Тем, чем
– Что за ерунда, ты исчезла сразу после ужина! Могла бы хотя бы попробовать присоединиться к остальным и социализироваться!
– Ерунда? А себя ты вообще слышишь? Ты тоже был на том ужине, и не говори, что не заметил, как я просидела все время молча, так как слева от меня было пустое место, а справа – немецкий барон, а я ни слова не говорю по-немецки!
– Что ж, тогда научись! Это уж точно не моя вина, что ты его не знаешь.
– Конечно, тебе-то какая разница? Ты устроился в километре от меня на другом конце стола со своей шайкой снобов! Не сомневаюсь, эта зараза Софи специально меня посадила отдельно!
– Ты всегда строишь из себя жертву, – обвиняет меня Эшфорд.
– Я не строю, я ей являюсь! Все твое любимое высшее общество только и делает, что сплетничает обо мне и будто специально старается подстроить самые неловкие ситуации.
– Если ты не приложишь усилия, чтобы войти в общество, никто тебя никогда не примет, поймешь ты это или нет? Сидишь себе там в уголке и надеешься, что кто-то пожалеет тебя, посочувствует твоей неловкой ситуации и подойдет поговорить! Внимание, сейчас будет новость-молния: на твои неудобства всем наплевать!
– А вот и другая новость-молния: а Картеру – нет!
– Оставь в покое Картера, – презрительно бросает он.
– А ты бы и рад, да? Ревнуешь? Ты завидуешь, потому что Картер не придает высшему обществу такого значения, как ты, но, поверь мне, так он живет гораздо лучше тебя!
– Слушай, Джемма, ты понятия не имеешь, о чем говоришь, – отрезает он.
– Типичный твой подход: когда тебя загоняют в угол в разговоре, ты его заканчиваешь.
– На сегодня мы в принципе закончили разговаривать. – Эшфорд поворачивается к окну, и я тоже, и беседу мы завершаем уже со своими отражениями.
– Поверь, я так только «за»! – Еще чего, больно мне надо что-то обсуждать с этим бараном.
– А уж я-то как рад. Когда ты замолкаешь.
– Всегда стараешься последнее слово оставить за собой, а?
– Похоже, не один я.
– Отлично! – рычу я.
– Отлично.
28
Эшфорд
Опять Уиллоуби. Снова. Сволочь.
29
Джемма
Сегодня вечером очередной прием. Я так и не поняла, на кой черт они нужны!
Мне никогда не хочется на них идти, но сегодня вечер обещает быть сносным: придет Сесиль, и мне, по крайней мере, не нужно будет сливаться с обоями.
А потом, кто знает? Может, и Картер будет среди гостей. Мне не удается выбросить из головы его взгляд, пронизывающий и лукавый.