Браво, Аракс!
Шрифт:
В Казани началась и вовсю бушевала эпидемия бешенства…
Сейчас уже трудно точно сказать, как эта дворняга по кличке Черныш появилась и прижилась в цирке.
Я лично думаю, что это цирковая сторожиха Халида выпросила у кого-то собачонку для своего крохотного сына, решила: «И для Махмутки игрушка хорошая, да и мне будет помогать охранять цирк».
Черныш был весёлым, ласковым, ленивым и дурашливым щенком. Он охотно играл с Махмутом и его приятелями-мальчишками, попрошайничал, дружил с собачкой артистов Волжанских Трефкой, вместе с ней смело наладал на соседских собак,
– Не реви, Махмут! Придёт твой Черныш, никуда не денется, — частенько говаривала сыну Халида.
И действительно, щенок всегда возвращался, весь в репьях, исхудавший и необычайно прожорливый.
Однажды Черныш ни с того ни с сего потрепал своего лучшего друга — длинноухого спаниеля Трефку. Потрепал настолько сильно, что потребовалось вмешательство ветеринара-хирурга. Однако, как это часто бывало в подобных случаях, за помощью обратились к Бугримовой. Ирина Николаевна отлично провела операцию: выстригла шерсть, промыла раны, искусно наложила швы.
Владимир и Марина Волжанские ассистировали ей. Они не знали, как отблагодарить дрессировщицу, да и сам Трефка, забинтованный и заклеенный пластырем, казалось, всё понимал, умильно глядел на свою исцелительницу, радостно тявкая, что есть мочи виляя забинтованным хвостом.
– Странно… Почему это Черныш искусал Трефку?.. Они ведь так дружили…
А вскоре после этого происшествия Черныш начал проявлять новые странности: то забивался под кровать и сидел там в темноте, не отзываясь на кличку, отказываясь от пищи, то становился вдруг очень оживлённым и агрессивным: цапнул петуха, укусил Махмута, съел тряпку.
– Уж не взбесился ли Черныш? — забеспокоился Владимир Волжанский. — Надо бы его обследовать.
Но Черныш неожиданно исчез со двора. Опять плакал Махмутка, снова успокаивала его Халида.
На другой день Черныша заметил артист Лев Осинский. Пес бегал… по крыше цирка.
– Володя, он точно бешеный, — сказал Лев Осинский Волжанскому. — Разве нормальные собаки бегают по крышам? Айда к Сандро Дадешу, возьмём у него ружьё, пристрелим собачонку!
Друзья побежали в гардеробную к Сандро Дадешу. А когда вместе с ним и Отелло выскочили во двор с ружьём в руках, Черныша на крыше уже не было. Пропал. Как в воду канул.
Ранним утром следующего дня, когда во дворе никого ещё не было, щенок пробрался сквозь щель в заборе, истекая слюной, грызя всё, что попадалось на пути: старую траву, щепки, камни, — и, миновав конюшню, очутился во львятнике.
Аракс, Самур, Радамес и Дик сидели вчетвером в большой клетке в ожидании кормёжки.
Ничего не видя перед собой, Черныш пробегал мимо клетки. Служители и опомниться не успели, как Аракс подхватил щенка лапой и втащил в клетку. Четвёрка львов набросилась на собаку…
Служителям с трудом удалось отнять у львов и вытащить из клетки растерзанного Черныша.
– Арине Миколавне ни гугу, ругаться будет, — сказал служитель.
– Ясное дело, молчок, — попадёт! — согласился второй. — А с трупом что делать?
– Придумаем…
Так и не узнала бы дрессировщица
– Всё из-за твоих львов! — закричал он, размазывая кулаками по лицу грязь и слёзы. — Задрали Черныша, моего Черныша, какую собаку! А оба дядьки твои — дураки, смеются ещё, говорят: так ему и надо, он, наверное, был бешеный. А какой он бешеный? Никакой он не бешеный! Сами они, дядьки твои, бешеные!
– Подожди, подожди… — Бугримова изменилась в лице. — Куда дели твоего Черныша?
– В брезент завернули да у помойки закопали! Я сам видел, — сказал Махмут.
Бугримова бросилась за кулисы.
«Что же делать, если эта собачонка действительно бешеная? — думала она, разыскивая по всему цирку своих служащих. — Если собачонка бешеная, то она заразила Трефку. Я промывала Трефке раны, стригла его. Палочки бешенства попали в ссадины и царапины на моих руках… Там ссадин и царапин хватает… Попали и к Володе Волжанскому и к его жене, и ребятишки их крутились рядом, что-то помогали… Значит, и дети, как и я, как и Волжанские, как и Трефка, заражены наверняка… Наверняка… Скольких ещё людей и животных покусал бешеный пёс?.. У людей инкубационный период длится от нескольких дней до полутора лет, у кошек и собак несколько дней, а у львов? День? Два? Три? Или час? Кто это знает? Я слышала о бешеных летучих мышах, о бешеных ежах, об этом рассказывал отец… Кто знает о бешенстве среди львов? Кому из казанских ветеринаров приходилось лечить бешеных львов?..»
При мысли об уколах в брюшную стенку она содрогнулась…
Служители играли в домино в красном уголке.
– Набрехал мальчонка, Арина Миколавна! — сказал служитель.
– Точно, наврал, всё сам придумал! — подтвердил второй.
Бугримова страшно разгневалась. Она отругала своих служителей, заставила их выкопать останки Черныша, быстро достала в дирекции грузовик и отправила труп на исследование в городскую ветеринарную станцию.
– Ответ сообщим завтра, — сказали ей по телефону. — Спасибо, что приняли меры!
– Ну что? — спросил Махмут. — Бешеный Черныш или не бешеный?
– Завтра всё узнаем.
– А если скажут, что бешеный?
– Будешь колоться, как я, как семья Волжанских, как Трефка.
– А я не дамся. Убегу, так и знай!
– Как это не будешь колоться?
– А вот так! Ислам в прошлом году не кололся и до сих пор живой ходит, не взбесился!
– Какой Ислам?
Махмут осекся. Видно, он выдал тайну какого-то своего друга.
– Так кто же он, этот Ислам?
– Не скажу.
Он упёрся, заплакал. Пришлось вызывать на помощь Халиду.
После нескольких подзатыльников и тумаков Махмут признался, что его первого друга, Ислама, в прошлом году покусал бешеный пёс. Ислам испугался уколов и никому, кроме Махмута, не рассказал об этом. С тех пор прошло семь месяцев.
– Спрячь ногу, Ислам. И лежи спокойно. — Она пыталась скрыть всё возрастающее волнение.
– Лежать трудно, сидеть лучше, — продолжал жаловаться Ислам. — Совсем задыхаюсь. В горле сильно першит. Простудился где-то. Сильно простудился. Надо же мне было так простудиться!