Бремя империи
Шрифт:
Почувствуй страх…
Как ни странно — но именно падение с размаху на покрытый дорогущим итальянским мрамором пол на какое-то мгновение привело меня в чувство — а большего и не было нужно. Повернувшись, я выхватил из кобуры автомат — и нажал на спуск как раз в тот самый момент, когда светлый прямоугольник двери заслонили черные силуэты вошедших за мной в подъезд людей…
Стрелять прицельно я не мог — просто не мог прицелиться. Да и целиться смысла не было — в узком тамбуре, ведущем в холл, промахнуться было просто невозможно. Я просто поднял автомат и нажал на спуск, перерезая едва видимые, расплывающиеся силуэты длинной, на весь магазин автоматной очередью…
Отдачей больно ударило в руку,
Теперь уходить…
Я перекатился — для того, чтобы не лежать прямо напротив открытой двери, — и вовремя! Через секунду как раз на том месте, где я лежал, пули одна за другой стали выбивать мраморную крошку из пола, с противным визгом рикошетируя…
Черт…
Перезарядить автомат в таком состоянии было для меня непосильной задачей — руки почти не гнулись, пальцы слушались не больше, чем разваренные баварские сосиски. Выпустив из рук разряженный автомат, я медленно и неуверенно достал пистолет из кобуры — не удержал, и он упал на пол, внушительно звякнув сталью. Нашарил на полу пистолет — почти вслепую, непослушные пальцы привычно обхватили рубчатую рукоять. Пусть подходят, суки…
Ближнее Подмосковье
Ночь на 29 июня 1992 года
Город не спал…
Несмотря на то что часы показывали уже несколько минут нового дня, этот город никогда не спал. Он работал двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю, триста шестьдесят пять дней в году. Жизнь в этом городе не замирала никогда — ибо даже минута простоя оборачивалась даже не тысячами — десятками и сотнями тысяч убытка. Поэтому город никогда не спал…
Этот город был построен всего три с лишним десятка лет назад, и в нем было всего несколько десятков постоянных жителей — несмотря на то что площадь его равнялась уже двадцати с лишним квадратным километрам и из года в год росла. Численность временных жителей этого города зашкаливала хорошо за сто тысяч человек. Располагался он всего в пятнадцати километрах от мегаполиса под названием Москва, и даже название у него было созвучное — «Москва-100».
Город этот не был городом в обычном понимании этого слова — хотя для удобства и числился по градостроительному реестру как город. Это был самый крупный логистический центр в Центральной России и один из крупнейших в мире. К нему была протянута двенадцатиполосная — по шесть полос в каждую сторону — бетонная автострада отличного качества, прямо связанная с четвертым транспортным кольцом Москвы, линия для скоростных поездов, ходящих на все вокзалы Москвы, здесь был большой речной порт и аэродром, способный принимать все типы транспортных и пассажирских самолетов. Здесь же были все виды складских и гостиничных помещений — земля со всеми коммуникациями готовилась за счет казны и продавалась купцам, желающим здесь работать, по себестоимости. Но самое главное, что здесь было, — здесь был перевалочный пункт стратегической (с шестиметровой колеей) железной дороги Берлин — Владивосток. Одновременно здесь могли грузиться и разгружаться до пятидесяти стратегических составов, каждый из которых нес столько же груза, сколько средних размеров корабль…
Сегодня же относительно спокойная ночная жизнь этого мегаполиса была нарушена…
Вообще-то она была нарушена еще днем, когда на терминал стратегической дороги подъехали несколько офицеров жандармерии. Приехали они на двух армейских внедорожниках «Егерь», простых, дубовых и надежных. Двое сразу прошли на терминал, остальные поднялись в кабинет начальника терминала…
Еще
Составы формировались тоже странно — понимающий в этом деле человек немало удивился бы. Обычно составы шли либо грузовые, либо пассажирские. В пассажирских один к другому цепляли вагоны разного класса — существовали вагоны первого, второго и третьего класса. Третий класс — три этажа, простые четырехместные купе, один на весь состав вагон-ресторан. Второй — двухместные купе, три этажа. Наконец первый — два этажа, в каждом двухместном купе две комнаты и трехметровой высоты потолки. К вагонам первого класса, стоящим в составе отдельно, цеплялся дополнительно вагон-ресторан и багажный вагон. Грузовые стратегические составы были самыми обычными — вагоны отличались только циклопическими размерами и некоторыми сложностями при погрузке. Например, вагоны для перевозки транспортных средств загружались машинами в три этажа, а машины стояли не вдоль движения, а поперек…
Тут же были сложности. Во-первых, нужны были пассажирские вагоны третьего класса — и только третьего. Второй и тем более первый нужен не был — а где взять столько? Подвижной состав ведь не простаивает без дела, простой состава, да тем более такого — тоже деньги. С сортировочной горки позвонили начальнику терминала, и тот, про себя ругаясь последними словами, приказал расформировать два уже почти сформированных на завтра пассажирских состава. По голове за это не погладят, скорее подзатыльник получишь, но лежащий в кабинете приказ двусмысленного толкования не допускал.
Еще большая проблема была с грузовыми платформами — нужно было включить в состав платформы для тяжелой техники, причем закрытые. Такого количества специализированного состава на терминале просто не было, о чем начальник терминала и не преминул сообщить сидевшим в его кабинете офицерам. Немного посовещавшись, приняли компромиссное решение — взять столько платформ, сколько есть, а остальную технику погрузить на обычные автовозы и закрыть их съемными панелями. Такой подвижной состав имелся на станции во множестве — ибо Империя получала большое количество автомобилей из Германии и Японии, а внедорожниками собственного производства торговала по всему миру. Перевозка автомобилей по стратегической железной дороге по цене была хоть и выше морской, но по скорости доставки превосходила чуть ли не на порядок. Все купцы — и русские, и германские, и японские — считать умели хорошо и омертвлять деньги в товаре, плывущем морем со скоростью беременной черепахи, совсем не хотели. Начальник терминала позвонил на горку, отдал приказ — и работяги, ругаясь последними словами, начали подгонять громадные зарешеченные платформы к уже готовым пассажирским вагонам. Последними к составам подогнали обычные крытые грузовые платформы — самые распространенные на дороге, их всегда было в достатке…
Формирование составов удалось завершить только к вечеру. Долго — но оно и понятно, срочно сформировать большой железнодорожный состав не так-то просто, особенно если для его формирования надо расформировывать другие. Несколько исполинских спаренных электровозов — пол кабины электровоза находился на уровне пяти метров над землей — подтащили сформированные составы к пунктам загрузки и замерли. На время — до особого распоряжения. Пункты загрузки, кстати, здесь представляли собой настоящие произведения искусства, грузить можно было одновременно на три уровня, причем почти без вмешательства человека.