Бремя наследия
Шрифт:
Мечников паркует Ладу перед воротами, подходит к домофону и нажимает кнопку вызова. Вскоре характерный звуковой сигнал свидетельствует о поднятой трубке, но хозяин дома голоса не подаёт.
— Добрый день. Я — Емельян Мечников. У меня назначена встреча с генералом Штольбергом.
Ворота открываются. Бредя по выложенной мраморной плиткой дорожке, Емельян осматривает владения Иеронима. По большей части территория засажена высокими клёнами, полностью скрывающими из вида сам дом. Окружение кажется довольно мрачным из-за застилающих небо раскидистых ветвей. Простая
Иероним уже встречает гостя на крыльце. Штольбергу шестьдесят пять лет, но при этом ему удалось сохранить атлетическое телосложение и безупречную осанку, которая в совокупности с высоким ростом придаёт ему почти аристократическую стать. Тёмные вьющиеся волосы с налётом седины остаются пышными. Поза его расслаблена, руки покоятся в карманах брюк. Лицо генерала сурово и походит на застывшую маску, по которой никак нельзя угадать ни одной внутренней эмоции. Проницательные карие глаза пристально следят за Емельяном, пока тот поднимается по широким ступеням.
— Здравствуйте, генерал Штольберг, приятно встретиться с вами лично.
Емельян протягивает ему руку, но Иероним остаётся неподвижен, продолжая взглядом буравить детектива насквозь.
— Насколько же серьёзное дело привело вас сюда, если оно не подлежало обсуждению по телефону?
— Вы с минуты на минуту узнаете все подробности. — Мечников опускает свою ладонь и делает вид, будто бы и не рассчитывал на рукопожатие. — Поговорим здесь или, может, пригласите меня на чашку кофе?
Иероним не меняется в лице, оно всё так же непроницаемо. Генерал испытующе смотрит на Емельяна, полагая, что тот не выдержит и попросит прощения за недозволительную дерзость со своей стороны. Или размышляет о том, достаточно ли в доме чисто для приёма гостей. Понять, о чём он думает – невозможно. Должно быть, если бы Иероним имел предрасположенность к карточным играм, а особенно – к покеру, то стал бы непревзойдённым профи.
— Вы понимаете, что находитесь здесь только потому, что я испытываю уважение к вашим профессиональным заслугам? Вы поспособствовали раскрытию многих преступлений и всегда честно служили обществу. Будь на вашем месте кто-либо другой – он бы и близко к моему дому не подошёл.
— Вижу, вы успели навести обо мне справки. Я польщён. А дело у меня отнюдь не пустячное, генерал Штольберг, уверяю.
— Если вы позволите мне хоть на секунду усомниться в этом, то я незамедлительно выставлю вас.
—
Штольберг оборачивается к приоткрытой двери и следует в дом, Емельян поспешно ковыляет за ним.
— На данный момент я расследую дело о смерти вашего старого друга.
— Швецова? Мы не общались пятнадцать лет. Вы этим рассчитывали меня заинтересовать?
В соответствии с мимикой не меняется и интонация голоса Иеронима. Емельян ловит себя на шутливой мысли, что если этот человек засмеётся – что, конечно же, исключено – то его лицо, не рассчитанное на это, потрескается, как гипсовая штукатурка.
Внутри дома тоже всё минималистично и просто. Интерьер выполнен в чёрно-коричневых тонах, вся мебель из лакированного дерева, далеко не новая, но сразу видно, что дорогая. Паркет значительно обшарпан. Голоса отдаются эхом в полупустых, сумрачных помещениях.
Емельян замечает на лестнице двух молодых людей. Один, сгорбившись, сидит на самой верхней ступеньке. Уперев локти в тощие коленки и поддерживая ладонями впалые щёки, он с хитрой полусонной ухмылкой наблюдает за детективом. Сперва Емельян не признаёт его, потому что на фото, сделанном всего три года назад, у Игоря русые волосы, а сейчас седые, как у старика. Детектив задаётся вопросом – что вообще могло произойти с человеком, чтобы он в двадцать лет поседел. Да и в целом вид у Игоря умирающий, как говорится – краше в гроб кладут. Возле него у перил стоит долговязый, скромный и печальный Артур. Его правый глаз скрыт под марлевой повязкой. На фотографии никакого увечья не было, значит, оно тоже получено не столь давно.
— Я, кажется, ясно дал понять, чтобы нас не беспокоили, — обращается Иероним к сыновьям, даже не глядя в их сторону.
Он говорит это без деспотичности, не приказным тоном, а скорее по-учительски непреклонно. Артур сию же секунду уходит, скрываясь в недрах коридора второго этажа, а Игорь остаётся на прежнем месте.
— Ну папуууль, — жалобно, но с явной издёвкой протягивает он. — Мы так редко видим новых людей. К тому же нам любопытно, зачем пришёл дяденька полицейский. Или ты что-то скрываешь от нас, а?
— Я не намерен повторять.
Игорь, чуть пошатнувшись, поднимается на ноги и медленно плетётся вслед за Артуром. Иероним останавливается у стеклянного столика между двумя диванами с чёрной кожаной обивкой. На один из них садится генерал, а на другой, не дожидаясь хозяйского дозволения – детектив.
— Вы обещали меня заинтересовать, Мечников. Приступайте. У вас ровно десять минут.
— Насколько мне известно, вы с Швецовым служили в одном подразделении.
— Неужели? И откуда же вам это известно?
Теперь настал черёд Емельяна выдержать многозначительную паузу. Затем он извлекает из внутреннего кармана плаща распечатанную фотографию фотографии из квартиры Швецова и кладёт её на стол перед Иеронимом. Генерал бросает на фото мимолётный взгляд, затем вновь устремляет его на детектива. Даже теперь выражение каменного лица Штольберга не переменилось, на нём не дрогнул ни мускул, также и в глазах не мелькнуло ни удивления, ни волнения, ни чего-либо другого. Мечников даже немного растерялся.