Бремя наследия

Темникова Алиса

— Ты, наверное, хочешь поинтересоваться, кто я, собственно, такая и что мне от тебя нужно, да? — Непринуждённо спрашивает Сима, безошибочно открывая именно тот ящик, в котором хранится вскрытая упаковка с чайными пакетиками. — Наверное, мне стоит начать с того, как я познакомилась с твоим братом. Нэми первый вышел на связь. Ему не понравилось то, чем я занимаюсь, и он попросил меня прекратить, но я ответила, что это его не касается, и если он не оставит меня в покое, то пожалеет.

Сима подготавливает кружку. Она двигается по кухне очень свободно и ловко, будто бы живёт в этой квартире уже много лет. Лицо её тоже не выражает чего-то особо примечательного или, тем более,

негативного. Девочка полностью расслаблена и явно находится в добром расположении духа.

— Ты и сам, наверное, уже знаешь, чем дело кончилось. Он был очень настойчив, и мне пришлось убить его. Чисто технически Нэми, конечно же, сам спрыгнул с моста, нам даже не довелось встретиться лично. Он мне угрожал, мне пришлось защищаться. Хочу сразу предупредить, что если ты решишь последовать его примеру, то я и тебя убью. Без сомнений и сожаления.

Даже говоря это, Сима выглядит настолько бесхитростно и непринуждённо, будто обсуждает с одноклассником домашнее задание. Чайник начинает свистеть, девочка выключает газ и заливает чайный пакетик в кружке кипятком.

— Ничего личного, понимаешь? Не буду пытаться оправдать себя или просить твоего прощения, но я действительно сожалею, что пришлось так поступить с Нэми. Твой брат был очень способным, но он первый начал и буквально вынудил меня. Слишком уж Нэми переживал за наших недоразвитых собратьев. Какая глупость. Те, за кого он умер, не стоили этой жертвы. Если бы ему довелось побывать в том месте, где я была зачата, то Нэми, вполне возможно, не стал бы вмешиваться в мои планы. А ещё я была крайне возмущена тем, что он сделал с тобой. По его вине ты тоже рос неполноценным. Ужасно… Я очень старалась разбудить настоящего тебя, простимулировать с помощью страха. Мог бы, кстати, и поблагодарить меня за мои труды, ведь я могла бы действовать гораздо радикальнее, а ты пока даже заикой не стал. — Сима добродушно усмехается. — Ты представить себе не можешь, какой я могу быть жестокой, так что тебе повезло. Вообще, если честно, я хотела бы завести друзей. Мне пока некогда искать их целенаправленно, сейчас у меня много более важных дел. Нас гораздо больше, чем ты можешь подумать. Мы — отдельная раса, превосходящая всех прочих, но вынуждены существовать разрозненно по всему миру. Все те, кто нам подобен, очень одиноки и живут в постоянном страхе. — Сима переносит кружку за обеденный стол. — Я рада, что нашла тебя. Это оказалось непросто, ведь Нэми очень хорошо тебя спрятал, но он постепенно слабел после своей физической смерти, а ты слишком много о нём думал. Я очень многому могу научить тебя, если ты проявишь благоразумие. Вот, например, твои подглядывания. Ты же не думаешь, что остаёшься незамеченным? Наблюдать надо так, чтобы никто не видел, иначе ты только себя подставляешь. Твои возможности безграничны, я серьёзно, но их надо развивать. Если ты в ближайшее время не научишься контролировать хотя бы голоса в твоей голове, то скоро сойдёшь с ума. Они уже тебе мешают, а ты не в состоянии ничего с этим сделать, потому что всё ещё очень слаб. Их можно фильтровать или полностью блокировать. А ещё можно заменять мысли других людей своими. Это твоё наследие, ты должен гордиться им и подчинить его прежде, чем оно тебя уничтожит. — Девочка протягивает ладони к Клаэсу. — Подойди ко мне.

Он покорно повинуется и делает шаг навстречу, позволяя Симе взять его руки в свои, чтобы подвести к окну. Клаэс видит в отражении себя и стоящую за его спиной девочку, указательным и средним пальцами она касается лба Андера у начала шрама и медленно, едва ощутимо ведёт по нему, опускаясь вниз. Эффект схож с ластиком, удаляющим следы карандаша на бумаге. Шрам буквально стирается с кожи. Пальцы останавливаются на подбородке. Клаэс почти не узнаёт себя, потому что уже слишком привык к наличию увечья и уже не способен воспринимать собственное лицо без него, как если бы вместо шрама исчез, например, нос. Сима ласково скользит ладонями по его плечам.

— Сейчас это всего лишь обман зрения, но очень скоро я буду способна и на такое. Нам может быть подвластна не только мысль, но и материя, я не шучу. Мы могли бы лечить смертельные болезни, управлять явлениями природы, а не только предвидеть их, если бы нам не мешали свободно развиваться. Знаешь, есть такое место, где как раз этим и пытаются заниматься, но в неволе выдающихся успехов не достичь, а они никак этого не поймут.

Сима отступает от Клаэса, садится за стол, поднимает кружку, дует на чай и делает осторожный глоток. Андер же остаётся на прежнем месте, куда его поставили, и всё, что сейчас подвластно ему – это лишь скосить взгляд в сторону гостьи.

— Так что ты скажешь? Будем дружить?

И вдруг паралич начинает ослабевать. К Клаэсу возвращается контроль над своим телом. Он пытается шевельнуть кончиками пальцев. Для того, чтобы сжать ладони в кулаки, приходится приложить титанические усилия. Внимательно наблюдающая за ним Сима по-прежнему выглядит добродушно и совсем безобидно. Девочка ждёт безоговорочной капитуляции. Следующие действия Клаэс совершает настолько стремительно, что сам себе поражается. Он окидывает взглядом кухню, замечает на раковине нож, хватает его и замахивается, целясь в шею Симы. Всё это занимает буквально пару секунд. Клаэс не сомневается в правильности своего выбора, но в решающее мгновение его рука застывает в воздухе. Сжимающие рукоять ножа пальцы будто атрофируются, Андер перестаёт чувствовать их. Острие останавливается в паре сантиметров от горла Серафимы. Девочка даже не шелохнулась, она продолжает пить чай. Клаэс, как игрушка на дистанционном управлении, безвольно отступает на шаг и садится за стол напротив гостьи, всё ещё крепко сжимая в руке нож.

— Вот как... Ну что ж, ты сделал свой выбор. Очень жаль. В живых я тебя оставить не могу, извини. Мне не нужно, чтобы кто-то сейчас вмешивался в мои планы.

Клаэс смотрит на девочку в немом ужасе. Собственной же безвольной рукой он заносит нож над своим запястьем. Пальцы дрожат, сухожилия напряжены так сильно, что кажется, будто вот-вот могут лопнуть. Капли пота выступают на лбу и висках Клаэса. Девочка раздражённо хмурится.

— Сопротивляешься? Серьёзно? Ты начинаешь меня злить.

Лампочка под потолком начинает мигать, в проводах нарастает гул. Сима разительно меняется в лице, вид у неё становится почти напуганный, но смотрит она не на Клаэса, а на кого-то за его спиной. Андер переводит взгляд на окно и в отражение стекла видит Нэми, стоящего позади себя. Сима порывисто вскакивает с места, роняя табурет, на котором сидела, и хватается обеими ладонями за края столешницы. Теперь девочка выглядит взбешённой. Белки её глаз постепенно наливаются кровью из-за полопавшихся сосудов, из носа по губам и подбородку начинают сочиться две алые струйки. Всё её хрупкое тело вибрирует. Вдруг лампочка взрывается. Кухня погружается в сумрак. Запыхавшаяся Сима усмехается.

Клаэс понимает, что Нэми потерпел поражение, его больше здесь нет. Он ощущает лихорадочное биение своего сердца, норовящего вырваться из грудной клетки.

— Ты прав, я бы тоже не согласилась на перемирие. Нельзя прощать тех, кто хотя бы однажды причинил боль тебе или тем, кого ты любишь. Знай, что я уважаю тебя, Клаэс Андер.

Клаэс больше не в силах оказывать сопротивление. Нож всё ещё занесён над его запястьем. Острое лезвие входит глубоко и очень легко, как в подтаявшее масло. За первым поперечным порезом следует второй, третий, четвёртый… Клаэс в полной мере ощущает жгучую боль, но при этом не может даже поморщится. Кровью льётся на столешницу, с неё капает на колени и на пол. К Симе возвращается былое спокойствие. Она расслабленно вздыхает, поднимает стул и садится.

— Я побуду с тобой, пока ты умираешь. Мне нужно убедиться.

Клаэс перекладывает нож в исполосованную от запястья до сгиба локтя левую руку и пытается нанести порезы на правую, но сделать этого не удаётся. Рукоять ножа выскальзывает из перемазанных кровью пальцев, не получается достаточно крепко сжимать их, вопреки продолжающим поступать командам.

— Упс, кажется, ты повредил сухожилия. Ну ладно, думаю, и этого будет достаточно.