Бродячее сокровище
Шрифт:
— Не хмурьтесь, Джонни, я не побирушка. Меня зовут Ронни, вам обо мне обязана была сказать милейшая Роза… Это мне вы должны были звонить: шесть-пять-два-два-четыре-восемь…
Предположим, все так и обстояло, но Мазур все равно сказал хмуро:
— А откуда мне знать, что вы — это вы? Может, настоящему Ронни вы только что перехватили глотку за углом и упокоили беднягу в мусорном ящике?
— Шутник вы, Джонни, — без всякой обиды откликнулся лысый. — Узнаю Розу, она обожает краснобаев и хохмачей… Да ладно вам. Это я вам слепил полицейскую ксиву. И пушку вам доставал я. «Таурус», новье, нигде
— Ага, — сказал Мазур. — Сейчас я его вытащу прямо тут, и мы будем на глазах хозяина и соседей по столику сверять номер…
— Ну что вы такой пугливый? — лысый улыбался во все зубы, но вот глазыньки его в этом определенно не участвовали. — Ронни — это я…
— И как же вы меня нашли?
— Про телепатию слышали, Джонни?
— Слышал. Брехня, сдается мне…
— Да что вы!
— А если серьезно? — спросил Мазур недоброжелательно.
— Бросьте, Джонни, — серьезно сказал лысый. — Я же вас ни о чем не выспрашиваю? Вот и вы не лезьте в мои маленькие секреты… Мы что, так и будем цапаться? Роза говорила, что я должен вам при нужде помочь…
— Увы, пока таковой нужды не возникло, — сказал Мазур нейтральным тоном. — Если потребуется, я вам непременно позвоню… — и выжидательно уставился на собеседника, всем своим видом задавая простой вопрос: «А не пошел бы ты своей дорогой?»
— Не гоните, не гоните… — лысый наклонился к нему, еще более понизил голос: — Я так понимаю, вы вот-вот выйдете в море?
— Откуда вы…
— Тс! Повторяю: я же не задаю вам попусту совершенно ненужных вопросов, а посему того же жду и от вас… Слушайте внимательно, Джонни. Судя по тому, что я о вас знаю, вы не прочь пополнить пустые карманы…
— А что, это извращение?
— Ну что вы, вовсе нет… Вполне понятное и разумное желание. Кроме того, вы вроде бы хотите бросить тут якорь в уютном местечке и жить без хлопот?
— Я бы не прочь, — сказал Мазур.
— Да ради бога, кто ж мешает… Ничего не имею против. Вот только на этом свете не бывает бесплатных пирожных, знаете ли. Вы хотите жить очень уж легко — подцепили богатую дамочку, а сейчас вот определенно намерены ссыпать в карман кругленькую сумму…
— А вы претендуете на свою долю? — глядя исподлобья, как и следовало охваченному алчностью авантюристу, спросил Мазур.
Лысый коротышка рассмеялся:
— Честное слово, ничего похожего! Речь идет вовсе не о доле, а о сделке, не особенно для вас обременительной… Она нашла кого-нибудь на место Роблеса?
— Понятия не имею, о чем вы говорите.
— А может, это вы? Судя по тому, что вы первым делом приехали сюда, за аквалангами, ничуть не огорчаясь дезертирством Роблеса…
— Слушайте, Ронни, — сказал Мазур. — Вам никто не говорил, что порой опасно бывает знать слишком много?
— Во-первых, вы не будете стрелять в меня в кафе, на глазах у свидетелей… во-вторых, это вы — беспаспортный бродяга, подверженный многим опасностям. А я давненько обитаю в этом городе и успел завести тут серьезных друзей, которые, могу вас заверить, в случае моей безвременной кончины сумеют поквитаться…
— Так что за сделка?
— Вы быстро соображаете, Джонни, это хорошо… Значит, все-таки вы будете нырять вместо Роблеса?
— И что дальше?
— Слушайте внимательно, и бросьте танцевать, — сказал лысый. —
— Предположим…
— Без всяких «предположим». Или повторить?
— Не надо.
— Вот и прекрасно, — осклабился лысый. — Сделка, повторяю, ничуть для вас не обременительная. Вам — камушки, мне — микрофильмы.
— Зачем вам этот хлам?
— Я — член кружка историков-любителей, — усмехнулся лысый. — Жить не можем без этого хлама… У каждого свои причуды. Но уясните себе хорошенько: если я не получу пленок, ваше пребывание в этой гостеприимной стране станет далеко не безмятежным… Честное слово, я могу устроить вам серьезные неприятности… Верите?
— Верю, — угрюмо сказал Мазур.
Он и в самом деле верил. Лучше всего скопировать ксиву тайной полиции может только тот, кто прекрасно знает, как выглядит исходный образец, а это кое о чем говорит…
— Вот и прекрасно. Как только я получу микрофильмы, я моментально забуду о вас навсегда. Живите в свое удовольствие, наслаждайтесь жизнью… Удачи вам в вашем предприятии!
Он поднялся, дружески кивнул Мазуру и, не оглядываясь, прошел к выходу. Мелодично прозвенел колокольчик при дверях, и через несколько секунд лысый исчез из виду, словно приснился.
Ох, если бы… Мазур протянул руку, ни секунды не колеблясь в выборе, взял стаканчик с виски и отпил добрый глоток.
В уравнении одним махом появилась целая куча неизвестных, с которыми ни за что не справиться кавалерийским наскоком. В толк не возьмешь с налету, зачем этому типу нацистские микрофильмы, и что там может быть изображено. Какие-нибудь кодированные банковские счета, до сих пор ждущие своего часа? Списки агентуры? Да нет, за сорок лет агентура одряхлела и перемерла…
Американец. Точно, американец. У него типичный штатовский выговор жителя западного побережья, пусть и малость разбавленный позднейшими наслоениями, проистекавшими, несомненно, оттого, что он долго жил в Латинской Америке… Штатник. Янкес. Не было у бабы хлопот, посадила она на хвост янкеса…
Он смотрел в окно. Появилась Кристина, как и ожидалось в сопровождении сразу трех кабальеро, тащивших тяжелые коробки со снаряжением. В коротком цветастом платьице с символическими бретельками и распущенными волосами она выглядела так, что Мазур вполне понимал аборигенов, которые, загрузив коробки в «Лендровер», усиленно тянули время, что-то еще растолковывая и объясняя — но в конце концов вынуждены были удалиться.
Мазур допил виски, не тронув кофе, бросил на стол банкнот и пошел к выходу. Расклад был ясен, никаких сложностей: этот лысый орангутанг, конечно же, телепатией не владел, он знал заранее, что Кристина появится именно здесь, приедет за аквалангами. А это подразумевает и долгую слежку, и разработку. И надо же было донне Розе запихнуть его в центр всего этого безобразия!