Бродяги. Путь Скорпиона
Шрифт:
– Что ты сказал, мальчик?
Он развернулся, бледный и серьёзный.
Ахти мгновенно пришёл в себя:
– Я сказал, черничница…
Фархад резко приложил палец к губам. Подошёл к столу и раскрыл толстую книгу. Зашелестели жёлтые страницы. Мальчик тоже заглянул в книгу и увидел столбцы слов на двух разных языках. Лекарь постучал пальцем по нужной строчке.
– Заболевание, которое ты назвал, на нашем языке зовётся «камель шаб», что значит «поцелуй ночи». Оно способно уничтожить целый город.
– Что же нам делать?
– Ты
Рысак Бомбей уже нетерпеливо перебирал копытами, когда хозяин вышел из хижины.
Ахти вскочил в седло, постарался, чтобы Верзила держался в глубокой тени кустарника.
Удивительно, что этого огромного коня ему всё время приходилось ото всех прятать.
– Поедем вдоль реки, – сказал Фархад. – Лишние свидетели ни к чему.
Парень кивнул. Он был совсем не против.
Лекарь тронул коня, и тот потрусил мелкой рысцой по тропе. Верзила последовал за ним.
Они не успели проехать и сотни шагов, как конь Гаспара замотал головой и захрипел. Ахти растерялся, а жеребец встал на дыбы и рванул в ближайшую рощу. Еловые ветки хлестнули по лицу. Мальчик пригнулся и попробовал натянуть поводья, но на Верзилу это не подействовало. Конь тараном прошёл сквозь колючие заросли и, выскочив на поляну, резко остановился.
– Ты сдурел?! – заорал на него Ахти, стирая кровь с расцарапанной щеки.
Верзила раздувал ноздри, опускал и поднимал голову, тревожно косился по сторонам.
Мальчик хотел с силой развернуть коня, но взгляд его скользнул по прогалине, залитой лунным светом. Иней посеребрил бурый ковёр из хвои, пожелтевшие папоротники. Но на поляне виднелись и следы, оставленные человеком. Невысокие пригорки из рыхлой сырой земли, вытянутые, как… как…
– Могилы… – прошептал Ахти. – Что здесь делают могилы?
Ржание рысака за спиной заставило мальчика вздрогнуть. Ещё секунда – и из зарослей выехал тёмный силуэт всадника.
– Ты заблудился? – прозвучал строгий голос лекаря. – Я думал, ты умеешь ездить верхом…
Фархад хотел сказать ещё что-то, но удивлённо замолчал. Наверное, тоже заметил могилы! Но взгляд лекаря остановился на огромном коне, которого теперь хорошо было видно в лунном свете.
– Голиаффэ, – произнёс лекарь незнакомое слово, точнее имя. – Откуда у тебя этот конь?
Ахти замешкался с ответом, разволновался, и Фархад это заметил.
– Этот жеребец принадлежит Гаспару Таурусскому, – продолжил лекарь за него. – Но разве его хозяин не отправился на юг? Разве они с Цубасой не разминулись?
Мальчик опустил глаза. Ну почему, спрашивается, он должен прикрывать этого незнакомца, которого они прождали в «Мамочкином приюте» несколько месяцев? В конце концов, он даже не его друг – так, какой-то старый приятель Тойво и Лемпи.
– Откуда
– В деревне рассказали.
– Этот Гаспар… Он мёртв. Сгинул где-то по пути к Чёрной Язве.
Фархада его ответ не удовлетворил:
– Ты видел его труп?
– Нет, но…
– Тогда не говори того, чего не знаешь!
– Это вы не знаете! Мимо нашего трактира много кто ходил в ту сторону. Целый караван погиб! А эти двое не вернулись в сроки.
– Какие ещё сроки?
– Гаспар и Цубаса назвали день, когда вернутся. И что? Их давно уже нет.
– Глупец! Время по ту сторону реки идёт совсем не так, как здесь. Существа, которые там обитают, не описаны ещё ни в одном трактате. Люди, которые возвращаются оттуда, меняются не только снаружи, но и внутри. Они могли задержаться по тысяче причин. Именно поэтому я здесь, мальчик: изучаю, выспрашиваю, узнаю. Только ум учёного способен разобраться в том, что случилось в ту страшную ночь, когда разверзлась земля и свет небесный озарил и погубил великий Таурус, точнее его сердце – Исполину. Гаспар и Цубаса отважились первыми ступить на эту проклятую землю. Они первопроходцы, герои или безумцы. Но ответы, которые они найдут, нужны нам всем!
– Что же вы сами не поехали туда?
– Не твоё дело, пострел, – легко перешёл с высокого слога на низкий Фархад. – Удел одних – рисковать собой. Удел других – прикрывать тылы и залечивать раны. И не тебе рассуждать о том, кто больше, а кто меньше приносит пользы.
– Я и не рассуждаю, – буркнул Ахти.
– Моя миссия проста, – задумчиво проговорил лекарь. – Дождаться друзей и встретить их на границе, а также разузнать о Чёрной Язве и разломах, что тянутся вдоль границ бывшей Исполины. Не думай, что я откровенничаю с тобой, мальчик. Вы помогли двум беглецам, укрыли их коней – сделали то, что должен был сделать я. И то, что я рассказал, должно остаться тайной.
Ахти пожал плечами:
– Буду нем, как эти могилы. Кстати, чьи они?
Фархад сощурился, посмотрел в дерзкие глаза мальчика, медленно покачал головой, но ничего не ответил.
4
Тропа, которую они выбрали, вела вдоль песчаного обрыва. Кони ступали бесшумно и неторопливо. С неба всё так же таращилась полная луна.
Внизу зеркальной змейкой сверкала Пестрянка. Её воды ещё не замёрзли, но кое-где на поверхности был виден первый ледок.
Ахти подышал на замёрзшие руки.
– Не обгоняй меня, – велел Фархад. – Пусть твой конь держится позади. И правь подальше от края.
– Я хорошо езжу верхом, – оправдался мальчик. – С ним впервые такое. Наверное, почуял какого-то зверя в лесу.
– Конь болен, – сказал лекарь. – У него сбивается дыхание и не видит левый глаз.
– Что?
Ахти прислушался и действительно заметил, что дыхание у Верзилы неровное, тяжёлое.
– Как вы догадались?
– Когда мы шли вровень, он никак не реагировал на Бомбея. Не пытался его обогнать.