Брошь медеи

Паша А.

Хогвартс, Большой зал. 1992 год.

Вторгаясь, подобно снежному торнадо в Большой зал, размахивая и тростью, и палочкой, она сразу припечатала всех учеников к скамьям за столами, чтобы не вмешивались в разборку и громким, басовитым голосом рявкнула:

– Дамблдор, хочешь чтобы я тебя прокляла и выгнала, как провинившегося щенка из удобного кресла директора Хогвартса?

– Августа, дорогая ...
– вскочил

из-за своего места профессор Дамблдор, изображая высшей степенью удовольствия видеть бабушку Невилла.

– Каким образом, я тебя "дорогая", Альбус, если ты ко мне в молодости интерес не проявил, куда тебе сейчас, когда я еле хожу?
– прервала его бешенная дама.
– Я тебя предупреждаю, как способствовала твоему назначению на этот пост, так могу тебя и уничтожить! И меня ни чуточки не интересует останешься ли ты в памяти людей как Мерлин двадцатого века или тебя низвергнут и втопчут в грязь.

Августа Лонгботтом стояла, опираясь на свою трость, сверкая бешенными темными глазами, напротив директора школы, который на глазах учеников белел, затем стал зеленеть от злости.

– Что от меня хочешь, Августа, - сказал он сквозь зубы, с трудом сдерживая дрожь в руках.

– Августой ты мог бы и вправду звать меня, когда-то, но перед учениками обращайся согласно уставу школы. Ты и твои маленькие заигрывания отняли у меня единственного сына и невестку, а теперь посягаешь на самое сокровенное - на внука. Вздумалось тебе, делать из него героя и центральную пешку в твоей партии. Даже не надейся! Обещаю тебе быструю и неожиданную смерть, как только узнаю, что впутываешь Невилла в какую-нибудь несанкционированную мной игру. Не позволяю тебе и сводить наследника рода Лонгботтом с этой ... девочкой Уизли. Не позволяю тебе вмешиваться в мои семейные дела и брак внука.

– Но ...
– начал профессор Дамблдор, но его резко прервали рычащим голосом.

– Молчи, Дамблдор, а то, прокляну я тебя на глазах твоего королевства!

С неожиданной прытью женщина повернулась на сто восемьдесят градусов и отправилась к входной дверьи. Когда поровнялась с обомлевшем от ее поведения Невиллом, она крикнула:

– Невилл, следуй за мной! Нас ожидает твой дедушка Элджернон в Гринготтсе.

У самого выхода зала она повернулась к так же, как и хаффльпаффец Невил, обомлевшим слушателям за факультетскими столами и объявила:

– Сегодня мои занятия отменяются. Всем прочесть следующую главу и написать конспект.

***

Нора. Сентябрь, 1994год.

Молли Уизли сидела в одиночестве, опустив руки, и думала. Ей в голове мерещилась какая-то мелкая деталь, которая давно сидела притаившись в ее памяти, ожидая своего часа, но утруждённая заботами женщина все не могла вспомнить, о чем эта деталь была. Помнилось ей, что была связана с кровавой жертвой ... Кровавой ... жертвой... Что это было? Где это встречалось и что такое с этой

кровавой жертвой было связано, что Молли начисто про ней позабыла?

Новый учебный год детей уже начался месяц назад и Джинни написала матери, что в Хогвартс состоится Тримагический Турнир. Директор Дамблдор объявил всем студентам и профессорам, что надо ужесточить занятия по танцам и этикету, чтобы не ударить лицо в грязь перед гостями из Шармбаттона и Дурмстранга.

Что делать, что делать ...

Надо вечером посоветоваться с Артуром, но какой с него толк? Он только и закрывается в своей мастерской, которую соорудил в сарайчике за курятником и, дай ему порыться среди магловского хлама.

***

– Артур, дорогой, наша дочка написала, что в Хогвартсе проведут в этом году Тримудрый Турнир, слышал об этом?
– осторожно зондирует почву заботливая домохозяйка Молли.

Средних лет рыжий мужчина поблескивает в направлении достопочтенной супруги очками и утвердительно хмыкает, поглощая зачетную похлебку.

– Знаешь, дорогой, я тут подумала, не пора ли продвигать наши планы насчет Джинни? Пора думать об ее замужестве, искать ей достойнейшего мужа. Не принарядить ли нам девочку?

– Ни о чем не думай, Молли, я о всем позабочусь, дорогая.

Съев последнюю ложку, Артур поднимается из-за стола и ковыряя ногтём между зубами, медленно шаркая шлепанцами, отправился в свою святую святых - мастерскую.

Там его вялость как ветром сдувает и он быстро скрывается за грудами картонных коробок.

На задней стене сарая есть, собственоручно сооруженный и под защитой многочисленных чар, небольшой тайник, в котором ждала свое время шкатулка его матери.

***

Цедреллу Блэк, как и саму Молли Прюэтт, сразу после брака с мужьями Уизли, выгнали из рода, отрезав от родовой магии, отказав обеим в приданном. Но шустрая матушка Артура, убегая из своего родного дома за своим любимым Септимусом, сумела утащить кое-что с собой. Кроме кошелька с золотом, она забрала из родного дома шкатулку с несколькими ценными реликвиями и артефактами, весьма темномагического свойства, рода Блэк.

Умирая, его матушка призвала Артура на уединенный, тет-а-тет, разговор, отдала ему шкатулку, указывая на небольшую золотую брошь.

– Сын мой, - сказала умирающая.
– Я знаю, что в жизни сделала немало ошибок, в том числе, выбрав в мужья Предатель Крови. Но, Артур, ты должен все устроить правильно, чтобы избавиться от этой клички. Помнишь семейное предание?

Удрученный близкой потери матери, молодой тогда Артур еле сдерживал хлынувшие из глаз слезы, но утвердительно кивнул ей головой, ответив:

– То ли, в которое говорится, что дочь из наших должна выйти за сына из ... Малфоев?
– сквозь зубы процедил он имя злостного врага.
– Но я еще не женат, мама! И кто из девушек выйдет за меня, бедного и обездоленного?