Брюсов Орден. Ради лучшего будущего

Кащеев Денис Георгиевич

– У Интерната в штаб-квартире есть свои пара комнат, куда не принято заходить посторонним, – пояснил Федор Федорович. – Тоже традиция… Возможно, пора ее прервать.

– …тридцать четыре… тридцать три… тридцать два… – неслось тем временем свыше.

– Короче, перемещаемся, – подытожил Эф Эф, поднимаясь из кресла и переходя на средний из крестиков. – Здесь не Интернат, так что можно не раздеваться.

Мы с Полиной последовали его примеру. Девушка опустилась на колени, я сел, скрестив ноги «по-турецки».

– …пятнадцать… четырнадцать… тринадцать…

– Который уже раз, а все равно волнуюсь, – прошептала Полина – достаточно громко, чтобы я сумел расслышать.

Волнуется она! Что тогда говорить обо мне?!

– Советую

закрыть глаза, – повернулся в мою сторону бородач – надо признать, просто даже сидящий на полу, а не распластавшийся нагишом, смотрелся он чудн'o. – Это не обязательно, но мне, например, так проще, – и он демонстративно опустил веки.

Я сделал точно так же, но через секунду, не удержавшись, снова глаза приоткрыл. Эф Эф от меня уже отвернулся, а Полину за ним мне почти не было видно.

– …пять… четыре… три…

При слове «два» я все же зажмурился, для верности еще и прикрыв лицо ладонью.

– …один… Скачок!

Ударил гонг – я так и не понял, прозвучал он только в моих ушах или был частью трансляции из-под потолка.

Я поспешно распахнул глаза и воззрился на новую реальность.

Федор Федорович сидел на прежнем месте и в той же позе, что я застал на счете «три». А вот дочери его с нами в комнате не было.

– Не понял, – нахмурился я, удивленно озираясь. – А где Полина?

– Полина? – соблаговолил-таки разлепить веки бородач. – Осталась в боулинге.

– Как это? Почему? – растерялся было я, но тут же вспомнил: так и есть, в пункт наблюдения мы с Эф Эф пришли вдвоем – девушка решила компанию нам не составлять.

– Вероятно, потому, что на дорожке не было Зульфии, – ответил тем временем на мой вопрос бородач. – Они с Полей с Интерната не ладят.

Так и есть, Зуля среди игроков отсутствовала! Нет, я прекрасно помнил и то, как она там была – и как мы разговаривали – но это казалось уже какой-то совсем другой историей. Ничуть не менее реальной, но самостоятельной – и будто бы второстепенной…

– Да, – пробормотал я. – Так все и произошло…

– Что еще вы помните, Игорь? – с любопытством поинтересовался Федор Федорович, поднимаясь с пола и с явным удовольствием потягиваясь. Я предпочел пока остаться сидеть. – Например, как прошел ваш последний экзамен? Что был за предмет, какова оценка?

– Уголовно-процессуальное право, оценка – пять, – на автомате ответил я. – А была четверка! – сообразил тут же, мельком заглянув на «соседнюю страницу» сознания. Ощущение… ну, мягко говоря, необычное. – Доктор, скажите мне как специалист, шизофрения не так выглядит? – с фальшивой улыбкой осведомился я.

– Насколько мне известно, почти ничего общего, – усмехнулся Эф Эф – в отличие от меня, искренне.

– Это обнадеживает…

А еще накануне Ольга мне не звонила и «замком маркиза Карабаса» не соблазняла. Да и с чего бы ей звонить – во вторник мы крепко поругались из-за какого-то пустяка. Ну да ничего, помиримся. Нужно будет ей днем набрать…

События недавнего прошлого постепенно разворачивались передо мной одно за другим. Многое совпадало с «черновиком», что-то отличалось… Единственное, чего я почему-то никак не мог вспомнить – что видел в прошлом. Нет, старую версию с «подвигами» Горислава и Виктора представлял отчетливо, а вот новую… С прежней она не совпадала – это я откуда-то знал твердо, но на этом информация заканчивалась.

– Вас что-то тревожит? – понял по моему лицу бородач.

– Немного, – признался я. – Понимаете… – я вкратце описал ему свои затруднения.

– Это как раз нормально, – заявил Федор Федорович, внимательно меня выслушав. – У многих, особенно у тех, кто наблюдает за миссией, так сказать, «в прямом эфире», в памяти о ней ничего не остается. Мы называем это Малым Парадоксом. Дело в том… Ну, вот представьте. Перед Скачком мы с вами видели, как Горислав и Виктор изменили 1798 год. События происходили на наших глазах, но, когда эмиссары вернулись, их действия остались в конце XVIII

века. Теперь для нас с вами это то, что случилось двести с лишним лет назад, и с чем мы, так сказать, всю жизнь прожили. Значит, за полчаса до настоящего момента мы никак не могли участвовать в этих событиях, даже косвенно. Они произошли давно! А сегодня была какая-то другая миссия. С иными последствиями. Но какая – мы не помним, потому что это все было до Скачка. А значит, реальность уже изменилась – и эта миссия тоже исполнена когда-то давно – задолго до того, как мы приехали сегодня в штаб-квартиру. Замкнутый круг. Точнее, бесконечная спираль. Малый Парадокс. В отличие от Глобального, он не так опасен, и тем не менее, расспрашивать в Ордене, что за миссия только что состоялась, я бы вам категорически не советовал. Мир не рухнет, а вот ваши мозги могут и закипеть…

– По ходу, они и так уже вовсю булькают… – буркнул я. – Ладно, а с Аляской-то хоть все получилось? Про это же не возбраняется спрашивать? – на всякий случай тут же уточнил я. – Эту миссию я же помню…

– Не возбраняется, – кивнул Эф Эф. – Те последствия – как раз наша сегодняшняя реальность. Ну и история. А она такова… – возведя глаза к потолку, он ненадолго задумался, то ли припоминая, то ли сочиняя на ходу, то ли считывая с воображаемого листа впервые увиденный текст – я уже, признаться, и не знал, что думать. – Российско-Американская компания стартовала весьма бурно, – снова заговорил доктор. – Аляска, Гавайи, Калифорния, Филиппины… Настолько успешно, что, во-первых, из-за своего влияния в какой-то момент сделалась определенной угрозой для правительства в Петербурге, а во-вторых, превратилась в весьма лакомый кусок для других хищников. В результате во время Крымской войны – эта никуда не делась – английская Компания Гудзонова залива разорвала сепаратный договор о нейтралитете. Русская Америка оказалась оккупирована Великобританией, а Русская Юго-Восточная Азия – была и такая – отрезанная от метрополии, попала под влияние Испании. Защитить свои дальние колонии Российская Империя не сумела – а возможно, не очень-то и старалась. На Парижском конгрессе, созванном для подведения итогов войны, Аляска была окончательно передана англичанам – в обмен на уступки в Крыму и на Кавказе, а также денежную компенсацию, приблизительно такую же, как и при продаже полуострова Соединенным Штатам в прошлой версии реальности.

– То есть, получается, стало только хуже? – разочарованно проговорил я. – Аляску так и так потеряли, но теперь – на десять лет раньше? Ну и к чему было огород городить?

– Несомненно, причины были, – пожал плечами бородач. – Назову очевидную, хотя и не факт, что она – главная. Аляска, как я сказал, отошла Великобритании – ныне это часть Канады. В результате США, основной оппонент России на мировой арене – а в сегодняшних реалиях это по-прежнему так – оказались полностью лишены выхода к северным полярным морям. Арктика для них, по сути, закрыта – не случайно они так настойчиво пытаются приобрести у Дании Гренландию. Но, пока сделка не выгорела, на Крайнем Севере доминируем именно мы. Вот так-то. А вообще, хочу вам сказать, Игорь: у вмешательства в прошлое не бывает однозначно трактуемых последствий. В полной мере их можно будет оценить лишь по общему итогу, а до него еще… – он вдруг поперхнулся. – Долго еще, – неопределенно закончил затем. – Сколько именно, узнаете градусе на пятом.

– Понятно, – кивнул я – просто чтобы закрыть тему.

Дело в том, что я тут припомнил еще кое-что из новой реальности – такое, что судьба далекой холодной Аляски немедленно отошла для меня на второй план. Что толку рассуждать о результатах чужих миссий, когда скоро тебе предстоит собственная?

Глава 10

г.Москва, июнь 20** года

Текущий поток времени

– Сабли-и вон!