Брюсов Орден. Ради лучшего будущего
Шрифт:
Экран смартфона погас – Гроссмейстер в штаб-квартире отключился.
– Шеф сегодня и в самом деле немногословен, – хмыкнул Панкратов. – Что ж, тем лучше: не люблю долгих проводов. Ну что, пошли? – обернулся он ко мне.
Я собирался ответить – может быть, даже ввернуть какую-нибудь уместную шуточку – но внутри у меня внезапно все затрепетало, дыхание сперло, и единственное, на что меня хватило, был короткий кивок султаном кивера.
– Не дрейфь, Игорек, – усмехнулся Виктор, без труда поняв мое состояние. – Все путем!
– Я и не дрейфю… Не дрейфлю… Не боюсь, короче! – рассердившись
– Ну и правильно, – кивнул мой напарник. – Полинка, пока!
– До встречи в текущем потоке, – выдала девушка, должно быть, какую-то расхожую формулу – словно спрятавшись за ней. Выглядела дочка Эф Эф взволнованной – пожалуй, не менее моего.
– До встречи! – неимоверным усилием заставив свой голос звучать более-менее ровно, махнул ей рукой я.
– До встречи, – повторила за мной Полина и слова, и жест.
Подхватив с двух сторон еще неразобранный тюк с вещами, мы с Панкратовым направились к «толстовскому» дубу – стартовать в прошлое нам предстояло из-под его густой сени.
[1] Дословно: голова моста (фр.). Тет-де-пон, предмостное укрепление
[2] Шоу должно продолжаться (англ.) – принцип деятельности театра едва ли не времен Шекспира и название песни группы «Queen»
[3]Argentum (лат.) – серебро
Глава 12
Окрестности г.Борисов, 13 (25) ноября 1812 года
3848-е санкционированное вмешательство в поток времени
Дуб здесь уже рос.
Тоненький, серенький, кривенький, на фоне окружавших его стройных красавиц-берез он смотрелся этаким гадким утенком. Местные бы, правда, такого сравнения не поняли – одноименная сказка Андерсена будет написана только лет через тридцать, а на русский язык переведена и того позднее…
Почти у самого дуба, на заснеженной опушке, возле оставленной каким-то забывчивым крестьянином копны подмерзшего сена стояли две оседланные лошади. Былых своих седоков – русского драгуна и французского конного егеря – они потеряли в недавнем сражении за Борисов, после чего, похоже, заключили между собой сепаратное перемирие. Уроборос знает, как этих Сивок-Бурок занесло сюда, на правый берег Березины, важно было лишь, что они оказались именно там, где и рассчитывал Орден.
Обменявшись взглядами, мы с Виктором медленно двинулись к разворошенной копне по неглубокому снегу. Привыкшие к людям и хорошо обученные, лошади беспрепятственно подпустили нас к себе и послушно позволили взять себя под уздцы. Трофеи мы с напарником распределили заранее. Панкратову досталась более рослая, драгунская вороная, мне – гнедая егерская, помельче, но, должно быть, весьма быстроногая.
Первым делом наших «саврасок» следовало переседлать: конская сбруя – такая же униформа, как и мундир всадника. Конечно, в походных условиях любое несоответствие без особого труда можно объяснить, но ведь всяко лучше, чтобы лишних вопросов не возникало вовсе?
Ласково потрепав свою лошадь по шее, я водрузил ей на спину
Осталось зарядить пистолеты – что я и проделал со всей возможной аккуратностью – и разместить их в ольстрах.
Как обычно, Виктор управился быстрее меня, и некоторое время, скрестив руки на груди, оценивающе наблюдал за моими действиями – не делая, впрочем, никаких замечаний. Едва же я закончил, не теряя времени скомандовал:
– Ну, по коням!
Я проворно вскочил в седло.
– Крепость там, – указал направление – вообще-то, прекрасно известное нам обоим – мой напарник. – Значит, еще раз. С патрулем и, потом, с самим Чичаговым, говорить стану я. Твоя задача – пучить глаза, демонстрировать бравую выправку – ну и, главное – когда дело будет сделано, активировать гранату.
– Я помню, – невольно ежась – похоже, не зря французы жаловались на русский мороз – ответил я.
– Что ж, тогда – вперед. Рысью, марш! – велел Панкратов, и мы тронулись в путь.
Как и ожидалось, минут через пятнадцать неспешной скачки мы наткнулись на сторожевой пост.
– А ну, стой! Кто такие?! – грозно донеслось из-за заснеженных кустов. – Говори лозунг!
– Бобруйск, – отозвался Виктор урочным словом, после чего представился: – Флигель-адъютант Свиты Его Императорского Величества Шварценеггер с пакетом для его высокопревосходительства адмирала Чичагова!
– Штабс-ротмистр Ковальский, – в сопровождении двух пеших солдат на дорогу выехал довольно молодой – на вид чуть старше меня – офицер. Форма на нем была уланская – темно-синий, с красными лацканами на куртке и лампасами на панталонах, мундир и высокая шапка-«конфедератка» с четырехугольной тульей. – Я провожу вас к главнокомандующему, – молодцевато приложив два пальца к козырьку, заявил он.
– Добро, ротмистр, – величаво кивнул Виктор с высоты своего чина.
Оставив позади пост, мы двинулись утоптанной тропкой. По левую ее сторону скоро начался глубокий каменистый овраг, по правую неизменно стоял давно нам знакомый березняк. Доброволец-провожатый ехал впереди, Панкратов – за ним, я нашу небольшую колонну замыкал.
До крепости по моим расчетам оставалось еще не менее версты, когда Ковальский вдруг остановился и развернул коня поперек дороги.
– В чем дело? – каким-то странным тоном поинтересовался у него Виктор, вынужденный придержать свою вороную.
В этот момент я поравнялся с напарником – и увидел, что именно заставило голос Панкратова измениться: в руке штабс-ротмистр держал пистолет, ствол которого был направлен точнехонько в грудь моему товарищу.
Спина моя похолодела. Почти машинально я потянулся к седельной кобуре.