Будешь моей
Шрифт:
И вообще, результатов теста дождаться надо, потом думать, что рассказывать и кому.
К свадьбе она готовится. Шустрая какая, ты погляди на неё…
Надо бы заехать, поговорить ещё раз. Повторенье – мать ученья, говорят.
Подошёл Андрюха, увёл Соню, освобождая друга от роли няньки.
Олег встал, двинулся в сторону бани, откуда с визгами, писками и счастливыми криками выскакивали девчонки, светя телами в купальниках, и бежали по мосткам в сторону холодного с зимы озера.
Погода стояла летняя. Вечер вовсе на удивление
Деревья надели пышные зелёные шапки, по берегам пестрели сочно-жёлтые одуванчики. Разносился удушливо-сладкий запах цветущих кустарников, каких именно – Олег не знал. Зелёных с листьями – это мог сказать наверняка.
Одним словом – лето жаркое, лето пьяное.
Купальный же сезон открывать рановато, вот после баньки в самый раз.
Устроился в фурако, растянулся, расслабился, уставился на озёрную гладь. Девчата продолжали сновать из бани в озеро и обратно. Некоторые прыгали прямо в простыне, в запале не успев надеть купальник.
Вот почему Маська не такая смелая? Он бы с радостью посмотрел на полупрозрачную тряпочку, облегающую стройное тело, которое уже страсть как хотелось завалить…
Челюсть сводило от желания, в глазах темнело от воображения, что сегодня будет, как случится, а что случится именно сегодня, через пару-другую часов, ни малейших сомнений не возникало.
Член дымился, того и гляди вода закипит не от внутренней печи фурако, а от пылающего органа.
– Скучаешь? – перевалился через бортик Сокуров, уже в изрядном подпитии, как бы не развезло раньше времени. – Двигайся, харэ одному задницу греть, – загоготал он. – Ника, Ник! Тащись сюда, и Тинку прихвати, а, и шампанское ещё! – проорал в сторону озера, откуда доносился женский смех.
– Неймётся? – беззлобно бросил Олег. – Пусть бы девчата попарились.
– А мне тут с тобой, что ли париться? – выдал Сокуров, похабно заржав.
Через минуту появилась Ника, румяная от перепада температуры, в купальнике, который подчёркивал, а не скрывал, благо стесняться было нечего.
Ника – внешне типичная «соска», немного удивительно, что остановила выбор на рядовом бойце, могла бы ставку задрать повыше.
Олег перевёл взгляд на зардевшуюся Тину.
Ох, Маська, жалко тебе надеть такой же купальник, как у Ники?.. Чтоб тонюсенькие тесёмочки по бокам трусиков и от лифчика одно название чтобы…
Хотя… Вот это, почти монашеское бикини, в самый раз.
Нечего пьяным Сокуровым зыркать на его девочку, так ведь и комиссовать бедолагу могут по состоянию здоровья.
– Иди сюда, любовь моя! – гаркнул Сокуров.
Рванул на себя Нику, та плюхнулась мешком в горячую воду, вынырнула с недовольным визгом, съездила по груди горе-ухажера. Завязалась шуточная борьба с тисканьем и шипением.
Олег отодвинул спиной бултыхающуюся парочку, подал руку Тине, поманив, как котёнка.
Давай же, Маська, тебе понравится. Обещаю сильно не распускать руки, не при лосе Сокурове точно. Перебьётся, образина пьяная.
Тина
Олег устроился удобней на скамейке, потянул осторожно Маську, та шлёпнулась между его ног, упёрлась спиной в его грудь.
Т-с-с-с, п-ф-ф-ф. У-ф-ф-ф!
Осторожней, Маська, терпение не безгранично, и это мягко сказано.
Контраст горячей воды, пока ещё прохладного женского тела, шелковистой кожи заставили член почти взорваться, яйца призывно заныли, в глазах на секунду помутилось.
Пришлось усилием воли взять себя в руки, хотя в руки хотелось взять отнюдь не волю, а лучше всучить это в женские ладони, чтобы приласкали, погладили, приголубили… п-ф-ф-ф-ф…
Обхватил рукой девичью талию, тонкую, гибкую.
Вдохнул запах волос на влажной макушке – цветочный, отдающий озером, берёзовым веником, хвойным концентратом.
Опустил ладонь на живот, чувствуя упругость молодого тела, шелковистую кожу.
Потянул ближе, прижал сильнее, впечатал в себя, замер от неожиданности.
Казалось бы, всё как всегда.
Взведённый до предела организм ожидаемо отреагировал на манящее женское тело вставшим колом членом, нервами, оголёнными, как провода, когда каждое движение работает на результат – скорый секс.
И всё-таки просачивалось нечто необычное, непривычное, что объяснить толком не получалось, да и не хотелось.
Хотелось плыть на волнах новых чувств, смаковать, радоваться, а секс… куда он денется?
Сегодня ночью всё случится. Калугин Олег ещё ни разу своего не упускал, и сейчас не упустит.
Просто предварительно кайфанёт сильнее обычного. И так бывает, оказывается.
Органы чувств на полную катушку работали.
На пределе, на грани, за гранью.
Зрение отмечало всё. Каждый видимый миллиметр, каждую пору, россыпь бледных, янтарных веснушек, череду родинок, завитки влажных волос у шеи и висков.
Слух впитывал робкие вдохи, громкие выдохи, плеск воды вокруг разгорячённых тел, его и Тины…
Язык осторожно, будто невзначай, проходился по шее, за ушками, по плечам. Чувствовал сладко-острый вкус женского желания, концентрированный, смешанный с чем-то, до сего момента неизведанным, головокружительным.
Обоняние кружило голову не на шутку. Запахи били наотмашь, со всей силы, до одури. Почти выветрившиеся духи перемешивались с ароматами дурманящей весны, кружили в вихре зашкаливающих эмоций.
Её и его.
Взаимных.
Осязание и вовсе сводило с ума. Лишало разума, остатков терпения.
Разрывало к чертям собачьим сердце, душу, каждую клетку, атом каждый.
Заставляло слетать с орбиты и взрываться, подобно вселенной.
Большой взрыв!
Начало расширения Вселенной в отдельно взятом Калугине Олеге.