Будни прокурора
Шрифт:
«В течение двух лет гражданка Белоконь спекулировала дефицитными товарами. Как могло случиться, что совершенно здоровая тридцатипятилетняя женщина длительное время не работала и безнаказанно занималась спекуляцией? Почему ни соседи, ни домоуправление, ни, наконец, участковый уполномоченный милиции не обращали на это внимания? — думал Лавров. — Ну, хорошо. Некоторые сорта шерсти, шелка — это у нас пока в дефиците. Но синька? Белоконь получит свое, но почему руководители торгующих организаций искусственно создают условия для спекуляции? Это далеко не второстепенный вопрос…»
— Мария Ивановна, попросите ко мне Гончарова, — обратился Лавров к секретарю.
Через
— Здравствуйте, Юрий Никифорович! Я вам нужен?
— Присаживайтесь, Николай Николаевич. Я ознакомился с делом Белоконь, обвиняемой по 107 статье УК. Мне кажется, что следовало бы вообще проанализировать дела о спекуляции, рассмотренные судами в прошлом году и за прошедшие месяцы текущего года. Надо выяснить, чем спекулируют? Вот Белоконь спекулировала синькой и шерстяными отрезами. Но я сомневаюсь, что синька у нас в дефиците. Работники, торгующих организаций могут сделать так, что и спички, и соль будут дефицитными, — это в их руках. А спекулянты ориентируются быстро, уж они-то следят, за «конъюнктурой». В общем, Николай Николаевич, изучите, пожалуйста, эту категорию дел, подберите материалы, и тогда мы сумеем предотвратить те искусственные трудности в снабжении, которые на руку спекулянтам и разного рода махинаторам от торговли.
В день, когда было назначено к слушанию дело Белоконь, судья Логинова, увидев Лаврова в суде, спросила:
— Вы, Юрий Никифорович, сами будете поддерживать обвинение по делу Белоконь?
— Да, я.
— По такому несложному делу? Разве больше некому?
— В этом деле есть интересные для меня обстоятельства, — сказал Лавров и спросил: — А у вас сегодня одно дело?
— Уголовное? Да. Но есть еще два гражданских: одно трудовое — о восстановлении на работе, другое — бракоразводное.
Вошла секретарь суда.
— В зале все готово, — сказала она.
— Начнем, — встала Логинова и вслед за народными заседателями — пожилым мужчиной в рабочем комбинезоне и женщиной лет сорока — прошла в зал. Лавров последовал за ними и занял свое место.
В ходе процесса Юрий Никифорович заявил ходатайство о вызове в суд соседей Белоконь.
На вопросы прокурора, почему Белоконь в течение двух лет не работала и на какие средства существовала, подсудимая ответила:
— Раньше я работала в магазине продавцом, меня уволили по пункту «в» [1] .
1
Имеется в виду пункт «в» статьи 47 КЗоТ, в котором говорится, что трудовой договор может быть расторгнут в случае непригодности работника к работе. — (Ред.).
— Ввиду утраты доверия? — уточнил прокурор.
— Как вам сказать… так записали. А потом никуда на работу не брали, хотя я и обошла все торговые точки, столовые, буфеты…
— На заводы, на стройки вы не обращались? — спросил Лавров.
— Нет, я ведь до этого работала в торговле.
— При каких обстоятельствах вы были задержаны?
— Я была на рынке. Ко мне подошли три женщины и спросили синьку, а затем одна из них куда-то исчезла. Я на это не обратила внимания. Возвратилась она уже с работником милиции, и все четверо увели меня в милицию. При мне было килограмма два синьки и дома, кажется, тридцать пять килограммов.
— Вы систематически спекулировали синькой? Где вы ее приобретали? — продолжал спрашивать прокурор.
— Нет, синьку я продавала не каждый день. Я ее выносила только тогда, когда ее не было в магазинах.
Пожилая скромно одетая женщина, соседка подсудимой, на вопрос судьи ответила:
— Белоконь давно не работает, живет, не нуждаясь, периодически уезжает куда-то. Мы подозревали, что она спекулирует.
— Почему же, подозревая это, вы молчали? — спросил Лавров.
— Да мы как-то говорили своему участковому уполномоченному Горбань. Он отвечал, что «проверяет». А потом мы видели, что Горбань ходил к Белоконь, подолгу у нее засиживался, выходил навеселе. Что ж ему говорить?..
Лавров спросил у подсудимой, подтверждает ли она показания свидетеля?
— Да, раза два или три он приходил, но только водки не пил, — ответила подсудимая.
Судебное следствие заканчивалось. Наконец, слово для поддержания обвинения было предоставлено Лаврову.
V
Собрание парторганизации строительного треста назначили в клубе на шесть часов вечера.
Лавров и Корзинкина приехали минут за десять. Вскоре появились Давыдов и Туманов. Лавров заметил их, когда они беседовали с секретарем парткома Шевцовым, и подошел. Давыдов интересовался, хорошо ли подготовлено открытое партийное собрание, извещен ли народ о повестке дня.
Зал клуба строителей был рассчитан человек на двести. Большинство мест было уже занято.
Бессонов явился перед самым открытием собрания с папкой, набитой какими-то бумагами.
Собрание открыл Шевцов. Избрали президиум.
— Слово для доклада имеет прокурор города товарищ Лавров, — объявил Шевцов.
В зале наступила полная тишина. Лавров направился к трибуне.
— Товарищи! — начал он. — На днях с группой профсоюзных активистов мы провели в вашем тресте проверку соблюдения социалистической законности и о результатах информировали городской комитет партии. Руководство горкома поручило мне доложить вам о том, что мы вскрыли и заметили за дни проверки. Думаю, что сегодняшнее собрание будет полезно и вам, и нам и в результате обмена мнениями и откровенного, прямого разговора перед нами возникнет правдивая и ясная картина деятельности вашего треста, его руководителей и рядовых рабочих…
Прежде чем рассказать о том, как в вашем тресте соблюдается законность, я хотел бы напомнить вам один знаменательный эпизод. Однажды управляющий делами СНК отказал в приеме на работу в секретариат новой сотрудницы, так как это противоречило декрету «Об ограничении совместной службы родственников в советских учреждениях». Секретарь СНК обратился к Владимиру Ильичу с письменным ходатайством о приеме указанного лица, как ценного работника, причем обращение заканчивалось словами: «нельзя ли обойти декрет».
Владимир Ильич ответил секретарю СНК, что за одно только предложение обойти декрет отдают под суд…
Этот случай, имевший место в 1919 году, говорит о том, с каким уважением относился Ленин к социалистической законности, как охранял ее от малейших посягательств…
Лавров говорил просто, доступно, и слушали его с большим вниманием. Он приводил факты нарушения законности, допущенные в строительном тресте, делал выводы из этих фактов, называл должностных лиц, повинных в нарушении законов.