Букет прекрасных дам

Донцова Дарья

Во всяком случае, со мной. Как-то раз я, сводив одну из своих дам в ресторан, оказался с ней наконец-то наедине, почти в койке. Надо сказать, что я довольно долго подвергал осаде эту крепость, пока она не сдалась. Приготовившись праздновать победу, я стал наблюдать, как красавица медленно вылезает из роскошного, дорогого платья, явно купленного в Доме моды. Наконец процесс завершился, и я увидел, что одна из бретелек лифчика, кстати, не очень свежего, пристегнута небольшой булавкой. Все. Пришлось изобразить приступ язвы и спешно отступать домой, старательно избегая прощальных поцелуев. Как все мужчины моего круга, я дико брезглив. Усики Люси всегда вызывали у меня содрогание, но сейчас показались

милыми, даже сексуальными.

— Будете брать все? — хором поинтересовались продавщицы.

— Да, — твердо заявил я и пошел к кассе, оплачивать километровый счет.

Одежду, в которой мы прибыли в «Прикид», продавцы упаковали в огромные пакеты.

— Вам так идет, — щебетали они, провожая нас до двери, — невероятно прикольно, суперски, отпадно смотритесь.

Когда мы сели в машину, я произнес:

— Не знаю, как вам, а мне в этом облике не слишком комфортно.

Люси улыбнулась:

— Ванечка, предлагаю перейти на «ты», будет весьма странно, если станете мне «выкать» на дискотеке.

Я взял ее ладошки, удивился нежной коже и весело согласился:

— Конечно, твоя правда. Ну а теперь вперед, нас ждут великие дела.

Глава 31

В «Ванильный зефир» мы прибыли в самый разгар веселья. Поехали туда не сразу после магазина. Сначала решили перекусить и заглянули в «Макдоналдс». Я предполагал, что наше с Люси появление в маскарадных костюмах вызовет бурю эмоций у посетителей. Народ примется хихикать, вертеть пальцем у виска и перешептываться. Но никто не обратил на нас ровным счетом никакого внимания. Девочка, стоявшая за кассой, была профессионально вежлива, на ее лице играла фирменная «американская» улыбка, а в глазах не отразилось никакого удивления. Когда мы с подносами в руках, отыскивали свободный столик, толпа равнодушно обтекала нас. Никому не пришло в голову крикнуть: «Гляньте, ну и идиоты!» или «Во, придурки!».

Нет, всем было наплевать на наш внешний вид, и я перестал себя стесняться.

Фейс-контроль в «Ванильном зефире» мы преодолели очень легко. Секьюрити скользнули по Люси взглядом, потом сказали:

— Проходите, касса налево.

Кассирша взяла пятьсот рублей и улыбнулась:

— Сегодня девочки бесплатно. Желаю повеселиться.

— Надо же, — хмыкнул я, — сэкономил на тебе, Люси.

Спутница засмеялась, мы вошли в зал и разом ослепли и оглохли. Минут через пять ко мне начали возвращаться чувства. Сначала я увидел огромное помещение, до отказа забитое прыгающими людьми. По толпе скользили разноцветные лучи, края танцплощадки тонули в темноте, середина освещалась большим ярким шаром, испускавшим из себя пучки то желтого, то зеленого, то красного света, потом в уши ворвалась стучащая, какая-то клацающая музыка, больше всего она напоминала звук, который издает ложка, бьющая по алюминиевой кастрюле: бам, бам, бам. Затем я услышал визг развлекающихся. Нос уловил запах пота, сигарет и чего-то сладкого, въедливого.

Внезапно шум стих. Толпа замерла.

— А-а-а, — понесся над толпой голос, — подустали? Ничего, ща оттянетесь по-медленному. Готовы?

— Вау, — взвыла толпа.

Над головами вновь полилась мелодия, на этот раз заунывная, тягучая. Подобные звуки издает тоскующая по хозяевам собака.

Рядом с Николеттой, на одной лестничной клетке, проживает госпожа Михалева. Анна Ивановна целыми днями пропадает на работе, она ведет курс в ГИТИСе, и из-за дверей ее квартиры регулярно доносится печальный, рвущий душу вой. Это страдает брошенный в одиночестве пес, красавец сеттер.

Я моментально вспомнил о несчастной псине, услыхав нудное «У-у-у-у», лившееся из динамиков.

В зале было душно.

Большинство парней скинуло куртки, а кое-кто, в том числе и девушки, обнажились по пояс. Я стащил косуху и стал оглядывать зал.

Так, попробуем, несмотря на крайне не располагающую к умственной деятельности обстановку, слегка пошевелить мозгами.

Некто решил спрятать Риту подальше от чужих глаз и посчитал отчего-то лучшим местом для этой цели «Ванильный зефир». Впрочем, может, это и не самая глупая идея. Тут без конца взад и вперед снуют молодые девчонки, и еще одна не должна ни у кого вызывать ни удивления, ни настороженности. Только вряд ли ей разрешили танцевать в зале. Вероятней всего, пленницу держат в каких-нибудь «задних» помещениях, нафаршировав для спокойствия снотворным. Но как узнать где? Машка, ушлая дочка моего бывшего одноклассника Ромы, говорила, вроде здесь есть какие-то места для парочек, жаждущих уединения… Нет, на танцплощадке оставаться бессмысленно.

Мы с Люси принялись методично обходить места свободного доступа для клиентов. Буфет, кафе, туалеты… Моя спутница ухитрилась пробраться даже на кухню. Потом, отдав две тысячи рублей хитро улыбающемуся парню, мы оказались на третьем этаже, в коридоре, куда выходило шесть дверей. Мальчик указал нам комнату, дал ключи и исчез. Мы подождали, пока он скроется из виду, выскользнули наружу и стали прикладывать уши к дверям. Из-за четырех доносились такие звуки, что бедная Люси мигом стала похожа на вареного рака. Пятая комната временно принадлежала нам, а дверь в шестую оказалась открытой.

Мы заглянули внутрь. Никого! Пусто! И в комнате, и в крохотной ванной. Пришлось возвращаться к себе. Сев на двуспальную кровать, я закурил. Да, трудная задача. В клубе небось полно подсобных помещений, чуланов, кладовок, не говоря уже о кабинетах хозяев, раздевалок для ди-джеев и прочего обслуживающего персонала. Как обойти их все? Нас мигом выставят.

Внезапно Люси хлопнула себя по лбу:

— Знаю!

— Да ну? — обрадовался я. — Рассказывай!

— Потом, — нетерпеливо отмахнулась девушка, — сначала надо кое-что приготовить. Погоди секунду.

Она метнулась в ванную и притащила половую тряпку.

— Отлично, — бормотала Люси, запихивая ее к себе в сумочку, — то, что надо.

— Ты с ума сошла?!

— Нет, — засмеялась она, — пошли в буфет, мне надо потолковать с официантками.

— Но зачем?

— Потом объясню, — тянула меня девушка, — ты читал в детстве криминальные рассказы Честертона про патера Брауна?

— Нет, — ответил я, спускаясь за ней на первый этаж, — мне всегда были больше по душе стихи.

— Иногда, — радостно возвестила Люси, — в книжках можно найти просто море полезной информации. Кстати, моя мама не дает мне читать детективы, по ее мнению, это третьесортная, низкая литература, рассчитанная на алкоголиков и бомжей. У тебя в детстве тоже отбирали Конан Дойла?

— Нет, я сам не читал.

— А зря, — резюмировала Люси и велела: — Закажи нам кофе.

Через минут пять моя дама гневно сказала:

— Боже, там муха, — и исчезла на кухне.

Потекли минуты, потом раскрасневшаяся Люси вынырнула из подсобного помещения и велела:

— Все, двинули в зал.

— Может, объяснишь, в чем дело?

— Сейчас, сейчас.

Мы вошли на танцплощадку, и я снова ослеп и оглох. А когда ко мне вернулись зрение и слух, то я обнаружил, что Люси исчезла. Растерянный и немного сердитый, я вертел головой в разные стороны, но моя спутница словно сквозь землю провалилась. Потом выскочила откуда-то, я хотел потребовать объяснений, но тут произошло неожиданное. Музыка стихла, ди-джей начал было говорить, вдруг Люси разинула рот и, указывая куда-то в сторону, завопила: