Буря в Кловерфилде

Алимова Светлана

— Ты чего? Ты же в воскресенье собирался вернуться?

— Сегодня четверг. Ты пробыла в загробном мире неделю, и почти все время он был здесь, — бросила Калунна.

Беата вдруг поняла, что не может подняться и безвольно висит в руках богини. На нее накатила дикая слабость. Затем — жажда и голод. Конечности не слушались ее.

— Неделю? Но почему?

— Самоуверенность наказуема. Загробный мир — не место для пикников. В следующий раз можешь не очнуться, заболтавшись с парой красивых мертвецов, — заметила Калунна. — Джеральд, отнеси ее домой. Ближайшие две недели не колдовать и не напрягаться. Как придешь в себя, мы обсудим твою дикую идею с мужчиной-жрецом.

А пока отдыхай, победительница. Теперь ты станешь намного сильнее.

Беата попыталась ей ответить, но закашлялась и обмякла в руках Джеральда. В глазах потемнело, и она потеряла сознание.

* * *

Неделю Беата валялась пластом и приходила в себя. Джеральд вызвонил Адалинду, и та навестила ее вместе с Фурией, кучей укрепляющих зелий и дружеской болтовней. Она выглядела превосходно, была бодра и весела.

— Значит так, пей это, это и вот это зелье каждый день, не перетруждайся и почаще обнимай Пуховку, она поможет тебе восстановить силы, — щебетала Адалинда. — Мой ритуал плодородия проведем через несколько месяцев: хочу, чтобы мои доченьки родились весной. Кстати, я теперь еще сорок лет буду молодой и прекрасной! Это меньше, чем у Валери, но больше, чем у Голди: им с Александром досталось по тридцать лет на каждого. Как поправишься, устроим вечеринку по этому поводу.

Беата хмыкнула.

— Ты забрала все годы жизни себе, не поделившись с Питером. Через сорок лет ему будет за восемьдесят.

Адалинда нахмурилась.

— Я не забирала, он сам отказался принимать их. Категорически. Не хочет быть связанным с вересковой богиней. Он вообще как-то странно себя ведет: уговаривает меня родить без ритуала и утверждает, что Калунна угрожает нам. Мне кажется, его напугало ее появление: она возникла у меня за спиной, чтобы поздравить с победой над Лавеной, и, как обычно, взяла на руки. Закружила, говоря, что я — лучшая ведьма, раз Лавена проиграла мне. Питер страшно перепугался и начал умолять отпустить меня. Я ему объяснила, что все в порядке и Калунна так демонстрирует свою любовь к нам, но, кажется, он мне не поверил, — она вздохнула, — а насчет его омоложения, ты же мне поможешь? Голди сказала, ты приняла к нам всех ведьм ковена Тринадцати и омолодила их, напоив из волшебного кубка. Дашь Питеру выпить оттуда?

— Дам, если он согласится, — ответила Беата.

Бедняга Питер потерпел поражение, не сумев вытащить жену из культа Калунны, и поднял чудовищную волну событий, связанных с Лавеной, чумой и прочими бедами Кловерфилда. Если он узнает, что кубок наполняет тоже она, пить откажется наотрез. Наверное, стоило скрыть этот факт от него, чтобы он принял молодость как утешительный приз. Беате было немного стыдно, что она обещала, но не смогла ему помочь.

— Голди и Валери успокоились насчет моего «безумия»? — спросила она.

— Да, мы втроем сходили к Калунне и спросили насчет твоих новых учениц. Она сказала, что мы должны больше доверять тебе. Ты — главная жрица, Уста, озвучивающие ее волю. Если бы ты посмела врать о ней, вот тогда бы ты была сумасшедшей. Еще она уверила нас, что Лавена, Кхира и Мавис мертвы, так что ты сможешь вылепить из новых учениц, что пожелаешь. Я так понимаю, она имела в виду в переносном смысле? Они потеряли память и больше не являются теми ведьмами, значит, их можно вырастить полезными нашему культу. При этом все трое — могущественные ведьмы, и лучше уж они будут служить нам, чем спрячутся и потом попытаются отомстить. Вряд ли тюремные стены их удержат.

— Совершенно верно, — солгала Беата, — ты — единственная, кто сразу все правильно

понял, Ада. Мы с тобой всегда мыслили похоже. Мавис, Кхиры и Лавены больше нет и не будет. А мои новые девочки станут полезными членами культа.

— Я так и подумала, что вы с Голди и Валери друг друга недопоняли. Они хотели заглянуть к тебе, когда ты поправишься. Передам им, что все в порядке.

Позже Беату, соблюдавшую постельный режим в окружении своих фамильяров (особенно много ласки досталось Пламя, нервничавшей после иллюзорной гибели), навестили ее ученицы в полном составе. Ясмин умоляла разрешить остаться рядом и выхаживать болеющую наставницу, Вера предлагала купить лекарства (при полном отсутствии денег и знаний, где и что покупать), Мирта долго думала и сомневалась, а потом предложила привести доктора. Эва с Лили незаметно (как им казалось) сотворили несколько защитных рун, а перед этим аккуратно развеяли несуществующие мороки.

Дана спокойно и уверенно приструнила всех и доложила Беате последние новости: у учениц все есть, Лили приглядывает за новенькими, Валери бесится, но Дана зовет ее на тренировочные поединки, после которых та обычно успокаивается. Приходила помолодевшая Матильда Поллок с Душечкой, и они обсудили учебный график с учетом службы учениц в лавке зелий. Ясмин, Мирту и Веру отправили служить туда по одной, хотя Лили пока приходит им помогать. Требуется найти помещение под класс, и Дана уже поручила это Эве. Еще Беату искали две их новые ведьмы, Дениз и Ивонн, с вопросами насчет резиденции ковена Тринадцати.

Беата довольно улыбнулась.

Дана, пережив катарсис, вновь твердо стояла на ногах и даже стала увереннее, чем раньше. Она больше не была сиротой из приюта, которую в любой момент могли прогнать: теперь она стала полноценной жрицей Калунны. Юной, но одаренной. Особенной. Она ощущала себя взрослой ведьмой, и ее лидерские способности стали более заметны.

Джеральд не отходил от Беаты, заботясь и выхаживая после приключений в загробном мире.

— Прости, что не поверил тебе сразу насчет Мавис и остальных ведьм. Я должен был поддержать тебя, а сам отвернулся и бросил, когда ты во мне нуждалась, — он опустил голову, — неудивительно, что ты перестала на меня полагаться.

— Я полагаюсь. А почему ты теперь мне поверил?

— Калунна сказала, что ты пошла сражаться с Мавис в загробный мир, освобождая души убитых девушек. И никого с собой не взяла, потому что мы все ненадежны: отвернулись от главной жрицы в сложный для тебя момент. И что эта ненадежность еще выйдет нам боком: ты приблизишь к себе тех, кто достоин твоего доверия и их вознесешь на вершины власти, а мы останемся болтаться внизу.

Беата усмехнулась.

— А тебе нужна власть?

— Нет. Мне нужна моя жена, — на лицо Джеральда легла тень. — Беата, я люблю тебя. Но мне опять начинает казаться, что я тебе не особенно нужен. Я завел любовницу, а ты будто не замечаешь этого. Ни капли не ревнуешь, спокойно отпускаешь к ней.

— А нужно, чтобы закатывала скандалы и колотила посуду?

— Я был бы рад этому, — грустно усмехнулся Джеральд, — это бы значило, что ты боишься меня потерять.

Беата фыркнула.

— Ну уж нет, пусть твое эго чешет Алиса. Драться за тебя я не буду, и не надейся. Мне нужен мужчина, который сам будет возвращаться ко мне, без приворотов и прочих манипуляций. Останешься — значит, любишь. Хочешь уйти — уходи. А секс на стороне больше не повод для скандала в нашей семье, помнишь?

— Помню. Но не понимаю этого. Почему ты никогда не ревнуешь меня? Разве любимый мужчина не должен принадлежать тебе целиком?