Буря в Кловерфилде
Шрифт:
Алиса Лидделл замешкалась на несколько секунд, а потом вгляделась в него.
— А мы не виделись с вами раньше?
— Мне кажется, я где-то вас встречал. Мы знакомы?
Она поколебалась.
— Думаю, да. Моя девичья фамилия — Кэрролл. Алиса Кэрролл. Вы ведь тоже полицейский? Может, мы вместе учились в полицейской академии Кловерфилда?
— Нет. Я точно там не…
Джеральд замер.
— Алиса. Так это ты.
— А?
Он помолчал.
— Ты затащила меня на колесо обозрения и подначивала прыгнуть оттуда с парашютом. В Морланде. Двадцать лет назад.
Лицо Алисы Лидделл расцвело
— Джеральд, так это ты! Ничего себе, ты изменился! Постой, ты поэтому тогда перестал приезжать в Морланд? Эй, я же просто шутила! Но хоть узнала, в чем была проблема! Оказывается, я тебя напугала своими дикими идеями!
Она рассмеялась приятным грудным смехом, и глаза ее засияли. Джеральд тоже заулыбался. Беата с любопытством наблюдала за этим.
— Так откуда вы друг друга знаете?
Джеральд замялся. Смех Алисы оборвался. Она смущенно кашлянула.
— Мы дружили по юности. Я родилась и выросла в Морланде, там и познакомилась с Джеральдом. Шатались вместе по улицам, тайком курили, в парк аттракционов ходили. Потом жизнь разнесла, и больше мы не виделись.
Джеральд вновь улыбнулся.
— Ты, я смотрю, добилась чего хотела. Переехала в большой город и сделала карьеру в полиции. Поздравляю.
— Спасибо. А ты что у нас забыл? Ты же хотел стать летчиком, как отец.
— Не сложилось. Эта работа не хуже других.
Беата хмыкнула.
— Не хочу прерывать вечер воспоминаний, но давайте вы обсудите свою веселую юность потом. Мне бы хотелось узнать подробности пропажи Эльзы Салливан и других девушек.
— Ой, да, точно, — спохватилась Алиса. — За последние три года в Кловерфилде исчезли и не были найдены двенадцать женщин. Все очень разные: школьницы, студентки, молодые специалисты, старая воровка, мать двоих детей, полуграмотная продавщица лет тридцати… И благополучная шестнадцатилетняя дочь мэра. Общего у них почти нет, кроме самого факта исчезновения и отсутствия свидетелей. Пропали они в разное время, в разных местах. Я рассматривала вариант с маньяком, но тел мы так и не нашли. Был накрыт подпольный бордель, но там их тоже не оказалось. Исчезли, словно растворились в воздухе.
Беата задумалась.
— Они не были ведьмами?
— Нет. Ни одна.
— Увлекались оккультизмом или демонологией?
— Нет. Интересы у них были разные и не пересекались. Сами жертвы не были знакомы. Трое ходили в одну церковь, но не общались между собой.
— Может, стоит осмотреть их дома? — предложил Джеральд. — Если их похитил демон, то неважно, где они исчезли. Важно, где была начерчена пентаграмма.
— Ты разбираешься в демонах? — удивилась Алиса. — Ах, да, у тебя же жена демонолог.
— Мэр, я смотрю, поделился с вами информацией обо мне, — заметила Беата.
— Ну, да. Я раньше не работала с ведьмами. Но вы вроде вполне приличная женщина, если не считать этого вашего культа.
Джеральд нахмурился.
— Культ Калунны — хорошее место. И возглавляет его самая достойная ведьма из всех.
— Спасибо, милый, — улыбнулась Беата.
Алиса посмотрела на него.
— Погоди, ты ведь состоял в нем еще двадцать лет назад. А у мэра в данных сказано, что его основала госпожа Хоффман. Нестыковка, однако.
— Калунне поклонялась еще моя мать, — ответил Джеральд, —
— Ясно. Так что насчет полезного колдовства? — спросила Алиса.
— Раз информации так мало, давайте и правда осмотрим дома жертв, — решила Беата, — я поколдую и поищу что-нибудь необычное. Просто так люди не исчезают.
— Идет.
Через четыре часа Беата прокляла эту идею. Они осмотрели лишь несколько домов, и в каждом приходилось беседовать с хозяевами, слушая о пропавших девушках: Ханна Грей была молодой художницей, Джина Уэсли — наездницей и работницей ипподрома, Кейт Каннингем — лучшей ученицей математического класса и любимой старшей сестрой двух непоседливых братьев. Услышав, что Беата — ведьма, ее осаждали мольбами вернуть пропавших дочерей и сестер. Джеральд, как мог, ограждал ее от этого, но чужое горе все равно подавляло ее. Она ужасно не хотела продолжать и заявила, что больше не может колдовать.
— Тогда продолжим завтра? — уточнила Алиса. — Встретимся в десять, в участке?
— Идет, — согласился Джеральд, — Беата, возьми завтра фамильяра, с ним тебе будет легче колдовать. Осмотрим больше мест.
Беата закатила глаза. Всю отмазку ей испортил! А она собиралась использовать ее в будущем.
— Завтра поедем осматривать дом Эльзы Салливан. И не в десять, а в два. Нам сюда ехать из Хисшира три часа.
— И что вы будете делать все утро? — озадачилась Алиса.
— Спать. Один из плюсов работы на себя — возможность выспаться, — отрезала Беата. — Джеральд, пойдем, а то опоздаем на поезд.
— Увидимся, — Алиса улыбнулась и помахала им ладонью.
— До завтра, — Джеральд тоже улыбнулся ей.
Всю обратную дорогу Беата дремала у него на плече, а Джеральд молча смотрел в окно. Дома привычно занялся чаем, пока она целовала и гладила соскучившихся фамильяров. И лишь когда Пуховка, Мгла и Пламя разбежались по своим кошачьим делам, Беата спросила:
— Итак, детектив Лидделл — твоя бывшая девушка?
Джеральд чуть не уронил чайник.
— Откуда ты знаешь?
— Вы оба смутились, когда я спросила о вашей связи, — лениво заметила Беата, — вспоминать о первом сексе на глазах у жены — весьма неловко, не так ли?
— Так. Но это был не просто первый секс, знаешь ли. Я любил Алису, — Джеральд осекся и бросил на Беату настороженный взгляд. — Конечно, сейчас это ничего не значит. Я женат на тебе.
Беата мягко улыбнулась.
— Расслабься. Я не ревнива. Значит, ты был влюблен и ездил к ней в Морланд, а потом перестал. Почему? Не из-за колеса обозрения, так ведь?
— Нет, конечно. Мне исполнилось двадцать, и годы жизни, подаренные тобой, закончились, — Джеральд налил им обоим чай и сел рядом, — Калунна не давала мне умереть, но только на своих землях. Морланд ими не был. Какое-то время Алиса приезжала ко мне в Хисшир, но мне приходилось постоянно отказываться от встреч в Морланде. И я не мог объяснить ей почему, не упоминая тебя. А ведь до того мы целый год встречались там, и с этим не было никаких проблем. В какой-то момент ей надоела моя «лень», и мы поссорились. Может и помирились бы, если бы я мог прийти к ней и поговорить, но я не мог. А она не стала.