Были и небылицы полигона
Шрифт:
На эти работы понадобилась целая ночь и труд многих офицеров и солдат. В день пуска головную часть ракеты «головастики» (так прозвали тех людей, кто занимался головными частями ракет) доставили на стартовую позицию в спецмашине, возле неё был выставлен часовой, который ближе 5-7 метров посторонних лиц к машине не подпускал.
В морозных условиях номера расчётов моего электроогневого отделения при контровке штепсельных разъёмов в приборном отсеке ракеты работали голыми руками, соприкасаясь с металлическими приборами, плоскогубцами и контровочной проволокой, подмораживая подушечки пальцев рук, так как перчатки, цепляясь за концы контровочной
Перед подъёмом ракеты на пусковой стол на пристыкованную головную часть был одет утеплительный чехол (термочехол), который должен быть снят незадолго до старта ракеты. Но когда стали сдёргивать чехол, то он не спустился, и пришлось объявлять задержку на пуск, подгонять автовышку и таким образом снимать чехол.
Пуск успешно состоялся 2 февраля 1956 года под кодовым названием «Байкал».
…Жили на квартирах в селе в саманных (глинобитных) домиках, где не было нормальных бытовых условий: отопление печное (дрова), приготовление пищи на керосинке, освещение керосиновой лампой, туалет на улице, пресная вода привозная. Во дворе каждого дома был построен бетонный колодец, в который привозили пресную воду по 25 рублей за автоцистерну. Но не каждый хозяин разрешал пользоваться водой из колодца, и тогда приходилось ходить к колонкам, в которых вода отпускалась по талонам. Один талон на ведро воды стоил 25 копеек. Моё денежное довольствие в то время составляло 110 рублей.
…В 50-е годы на полигоне было тяжело с обеспечением офицеров жилплощадью. Первую комнату в городке (пл.10) мы получили после жалобы моей жены министру обороны, которую она написала во время моей командировки, побывав предварительно на приёме у начальника политотдела полигона, который отказал ей в жилплощади.
В своей жалобе жена описала условия, в которых проживают жёны офицеров с малыми детьми в селе на съёмных квартирах. Когда я прибыл из командировки, начальник политотдела вызвал меня к себе и дал «нагоняй» за то, что жена написала жалобу, которую и дал мне прочитать.
В жалобе красным карандашом были подчёркнуты отдельные фразы и предложения. А в заключение было написано: «Разобраться с жалобой жены старшего лейтенанта И. И. Кокорева и предоставить жилплощадь».
Комнату жена выбирала сама из четырёх ей предоставленных. Получили комнату 7 квадратных метров в трехкомнатной квартире: водопровод, электричество, общая кухня, общая ванная, туалет. Для получения горячей воды в ванной имелся титан, который топился дровами. По выходным дням титан топился по очереди живущими в квартире.
В городке чистоту территорий воинских частей периодически контролировал лично начальник полигона генерал-полковник В. И. Вознюк. В случае обнаружения недостатков он вызывал к себе в кабинет «на ковёр» командира части или заместителя, где были обнаружены недостатки, и отчитывал, а иногда и объявлял взыскания.
В период испытаний ракет на стартовых площадках температура окружающего воздуха в летний период иногда достигала плюс 40 градусов. При заправке ракеты номера расчёта заправочного отделения и других отделений, которые работают в это время у ракеты, находятся в спецодежде: прорезиненных брюках и куртке с капюшоном и в резиновых сапогах.
Отдельные номера расчётов от перегрева падали в обморок. После таких случаев было принято решение периодически охлаждать их водой из водообливочной машины.
Форма одежды у офицерского состава при работе
Два последних варианта при повышенной плюсовой температуре отрицательно сказывались на здоровье офицеров, плюс ещё физические нагрузки, ненормированный рабочий день и другие условия.
Поэтому многие офицеры старались перевестись в другие части на другие должности, а молодые офицеры, не имевшие высшего образования, – поступить в академию. Убыть с полигона было очень сложно. Контролем за перемещением офицеров с полигона занимался лично В. И. Вознюк.
В период испытаний ракеты 8К63 мне пришлось дважды видеть Н. С. Хрущёва, занимавшего в то время должность Генерального секретаря ЦК КПСС. Первый раз это произошло на стартовой площадке, когда я работал оператором в машине управления, которая располагалась в аппарели рядом с бункером. По шлемофонной связи мне передали, что в мою сторону идёт Никита Сергеевич.
Из окна машины я увидел, как двое мужчин, одетых в тёмные плащи, прошли к входу в бункер. Один из них остался у входа, а второй прошёл к туалету, расположенному в 50-70 метрах от бункера.
Осмотревшись вокруг и внутри туалета, он вернулся к входу в бункер, а второй спустился внутрь. Через несколько минут появился Никита Сергеевич в сопровождении трёх охранников и спустился внутрь бункера, в котором пробыл несколько минут. Затем Н. С. Хрущёв прошёл обратно в таком же порядке.
Второй раз я видел Н. С. Хрущёва вместе с министром обороны Р. Я. Малиновским в период подготовки показного пуска ракеты 8К63 из шахтного комплекса «Маяк». Во время подготовки ракеты к пуску начальник электроогневого отделения команды, которая занималась подготовкой, находясь на верхнем мостике, торопил номера расчёта с окончанием необходимых операций и ругался нецензурными словами.
В это время подъехали машины, из которых вышли Н. С. Хрущёв и Р. Я. Малиновский и встали на смотровую площадку. Н. С. Хрущёв, нагнувшись, посмотрел вниз и, услышав, по-видимому, нелицеприятные слова, сказал Р. Я. Малиновскому: «Поехали, тут работают». Мы это слышали с капитаном А. Т. Кубасовым, с которым стояли напротив на другой смотровой площадке.
На площадке 4-Н видел сына Н. С. Хрущёва Сергея Никитовича, который некоторое время проживал в гостинице для командировочных представителей заводов и предприятий.
После отработки всех этапов испытаний ракеты 8К63 и принятия её на вооружение Указом Президиума Верховного Совета СССР от 26 июня 1959 года некоторые офицеры и солдаты моей испытательной команды были награждены орденами, в том числе и я – орденом «Знак Почёта». В октябре 1959-го меня назначили на должность начальника электроогневого отделения.
…Офицеры, приезжавшие на отстрел ракет с боевыми расчётами, удивлялись и восхищались тому, что в такой степи при сильных ветрах, повышенной температуре и недостатке в необходимом количестве пресной воды вырос городок чистым, уютным и зелёным. А это потому, что территория городка была распределена по воинским частям, подчинённым полигону, и личный состав этих частей периодически занимался уборкой своих территорий. И вывозом мусора, а в летнее время поливкой зелёных насаждений.