Былое сквозь думы. Книга 2

Рябинин Виктор

–Саднит,– заметил он, скосив взгляд на кулак,– немного переусердствовал. И обратился к залу:– Помогите выбросить негодяя за дверь этого приличного заведения.

Охотников нашлось достаточно, а потому оглушённый грек был выкинут на улицу, и гулянка в уютном доме мадам Горизонталь продолжилась с ещё большим размахом.

***

—Эту сволочь,– говорил через полчаса после выдворения скандалиста благородный граф Яйцыщев, пересевший вместе с подругой за наш столик,– эту мразь мы периодически выдворяем за порог. Так-то он довольно тихая

и забитая скотина, этот якобы грек Заремба, но лишь перепьёт, начинает считать всех особ женского пола чуть ли не своей собственностью, и тогда лишь хороший кулак способен образумить его.

–А не пробовали сдавать полиции?– спросил пришедший в себя Дени.

–Неоднократно, однако проходимец всегда выходит сухим из воды. Мы с вами, как я понимаю, далеко не бедные люди, но до кучерявого грека всё же далеко. У него несколько пароходов снующих между Европой и Америкой и доставшихся ему каким-то тёмным путём. Но, несмотря на состояние, у него напрочь отсутствуют и зачатки воспитания. Даже уличные женщины его более одной ночи не выдерживают, и лишь непредвиденная нужда толкает дам полусвета на общение с Зарембой.

–Да,– согласился я, выслушав графа,– воспитание великая вещь. Ведь порою даже грозный вояка, закостеневший в боях и походах до чёрствости, но хорошего домашнего воспитания, равно как и чужого, будучи под следствием в казённых домах, не теряет человеческого облика и любви к ближнему, как это уже может подтвердить Катрин безо всякого приведения к присяге на библии!

–Любому и каждому такое бы воспитание, Дик,– откликнулась подруга,– а что до обращения с дамами,– то не следует желать лучшего даже в ближайшие годы.

–И Дени в прекрасной спортивной форме,– встряла обычно молчаливая с посторонними Паола,– чего он только не вытворял вчера ночью, пока не прикусил свой расторопный язык!

–А мой граф,– вставила своё слово и Даниэлла, не пожелавшая отстать от товарок,– знает такие жаркие славянские способы прелюбодеяния, что мы держим под кроватью котелок с холодной водой для охлаждения мест общего пользования!

Вот за такой непринуждённой светской беседой и попутной выпивкой мы провели часа полтора. Могли бы и больше, но похвальба дам дошла до такой степени откровенности, что они пожелали тут же не только продемонстрировать свои достоинства, но и измерить их ширину и глубину подручным столовым прибором, призвав нас в свидетели и судьи.

Нам стало несколько неловко за возможный женский аттракцион, поэтому, переглянувшись с пониманием, мы чуть ли не силком растащили их по своим комнатам.

–Катрин,– несколько запоздало спросил я пока мы следовали коридором второго этажа,– а что, здесь для каждой отдельная комната?

–Да,– начала разъяснять подруга,– но когда мы гастролируем на выезде, то отдыхаем в общем будуаре, так что комнат всегда хватает. Тем более, что некоторые клиенты порой предпочитают солировать кучно, то есть на глазах друг у друга и не ограничиваясь одной актрисой.

«Вот оно как!– подумалось мне озабоченно.– Эти бедняжки ещё и выступают перед публикой на разных сценах и площадях, как вдали от дома, так и в родных стенах. Вот тебе и французская бордель. Какая тут торговля телом! Просто девушки расслабляются любовной игрой с побочным заработком после трагедий Шекспира.»

–А можно присутствовать на

таком представлении?– загорелся я желанием театрала.

–Не только можно понаблюдать со стороны, но и принять самое непосредственное участие,– успокоила меня Катрин.– Вот я переговорю с Паолой и Даниэллой, и мы устроим свальную комедию. Право же, это очень забавно и весело, тем более когда все свои и особо стесняться не приходится.

–Скорее бы,– мечтательно протянул я,– наверное хорошо выйдет.

–Да, хорошо там, где нас!.. Думаю через недельку, когда нам с тобой захочется чего-нибудь новенького, этот праздник и устроим.

Мы зашли в уже знакомую комнату, и я на правах хозяина сразу разделся, даже не взглянув на бутылку. Катрин тоже не стала цепляться за свои наряды, и скоро мы сидели друг против друга, чуть ли не упираясь в колени соседа, с игривым чувством любуясь местами будущего пользования со всей доступной страстью. Торопиться нам было некуда, тем более с широко расставленными ногами, и Катрин показала мне, как могла, всё внутреннее устройство собственных женских покоев. Под её умелыми пальцами я смог разглядеть то, чего раньше видеть ни приходилось и был изумлён до глубины души. Ведь то, что на ощупь и в темноте казалось загадочным и мудрым творением хитроумной природы, на свету предстало в виде мускульного кисета с довольно узкой горловиной, но убранного с глаз долой ради притягательности любопытных рук. И прямо не верилось, что эта табакерка может свести с ума достойного государственных наград мужчину и быть дороже алмазных приисков старателю или племенной кобылы ковбою!

Ночь прошла без нервотрёпки, так как мой пластун чуть ли не до утра ползал во тьме и сырости недр подружки, чем её несказанно радовал и умилял стойкостью физического естества. Под утро уже по традиции я начал было отбивать поклоны на заднем дворе дамы, любуясь её крепким затылком и розовыми ушками из-под сбившихся на сторону волос, но возвратно-поступательный механизм тела дал сбой из-за чего ваш покорный слуга, пишущий эти строки в назидание потомкам, элементарно промазал по цели, чуть не совратив женщину необходимостью извращения, а посему был насильственно отстранён от дальнейшего блуда.

И я покинул этот гостеприимный кров, унеся с собой наше обоюдное желание следующего общения. На улице в условном месте я встретился с Торнадо, и уже неспешным шагом и с чувством честно выполненного долга мы пошли в нашу гостиницу.

Впечатлениями особо не делились. Да как я к тому же заметил, своими бессчётными победами любят хвастаться те, кто не только не был на поле боя или в постели, но сам никогда не разил противника и не укладывал женщину на долгий срок. Да и чего делиться известным с себе подобным молодцом!

–Ну как?– только и спросил Дени.

–Хорошо, хоть и повторение пройденного,– ответил я и продолжил:– А вот когда кончится твоя любовь, попробуем перейти к другим массовым играм, возможно на театральных подмостках.

Дени долго шёл молча, исподтишка посматривая на меня. У дверей нашего пристанища он изрёк:

–Хоть я и не понял на что ты намекаешь, но всё же поговорю с Паолой о походе в цирк. Ведь и я был когда-то неплохим акробатом.

Я промолчал, так как ещё и сам не ведал на какую оперу с балетом предстоит ещё нам вытянуть беспроигрышный билет.