Былое сквозь думы. Книга 2

Рябинин Виктор

***

И ведь не сбылись наши радужные мечты! Дело в том, что как только мы с Дени и нашими девушками в очередной вечер собирались за облюбованным столом и начинали общаться, откуда ни возьмись появлялся нетрезвый Заремба и тянул грязные лапы к Паоле, не скупясь в непристойных выражениях и жестах. Я наливался яростью, Дени

уже зеленел, русский граф спешил к нам на помощь, но грек больше бить себя не давал, быстро ретируясь в какой-нибудь дальний угол. Его не преследовали, чтобы не портить вечер окружающим, да и мадам Горизонталь запретила рукоприкладствовать в стенах заведения. С одной стороны не хотела вмешательства полиции, а с другой – потери, что ни говори, но состоятельного клиента. Так что нам приходилось ограничиваться угрозами, не пуская в ход кулаки и бутылки. Я было предложил перенести застолье на второй этаж, но Дени крайне воспротивился.

–Я не буду прятаться от этого ничтожества,– запальчиво заявил он.– Мы находимся в свободной стране и можем делать всё, что пожелаем, вплоть до физической ликвидации грека при вынужденной защите себя или любимой дамы.

И он совершенно был прав, тем более, что вечера через два Заремба полностью исчез с нашего горизонта, а мы получили от хозяйки заведения значительную скидку при общении с Катрин и Паолой, как постоянные, вменяемые, а главное законопослушные посетители. Однако, счастье было не долгим.

В один из приятных вечеров мы так и не дождались наших дам к привычному ужину. Мадам Горизонталь разъяснила, что девушки подписали выгодный контракт и в настоящее время находятся на гастролях. И попутно заверив, что выступления на стороне не долгие, а мы можем радоваться в связи с этим росту благосостояния девушек, тут же представила нам другой подобный товар по старой цене. Для Дени итальянку Челюстину Пилар,а для меня только что прибывшую из загадочной северной страны Финляндии блондинистую Хеннике Трахвоняйнен. От надвигающегося в этот вечер безделья мы охотно согласились на любезное предложение.

–Не пожалеете, девушки первой свежести и вполне обучаемы,– хозяйка лукаво улыбнулась и с достоинством удалилась.

Девушки появились в довольно скромных одеяниях и хорошо просматривались лишь

до пояса, а по тому как они робко семенили к нашему столу мне подумалось, что Италия и Финляндия ещё не вырвались из лап католической инквизиции, а перед нами открывается обширное поле просветительской деятельности.

Черноволосая и кареокая Челюстина была порывиста в движениях, а впоследствии и очень говорлива, тогда как беленькая Хеннике с голубыми озёрными глазами являла во всём замедленность реакции и молчаливое согласие в разговоре. Новые знакомые и без употребления спиртного с нашей стороны выглядели десертом за столом и были привлекательны и аппетитны. Вино и фрукты девушки поглощали охотно, а когда пришло время подняться в номера не выказывали недовольства или глупой строптивости.

Комната девушки была точной копией убежища Катрин, впрочем, может это оно и было, так что знакомиться с обстановкой не было необходимости, и я сразу же перешёл к делу, так как очень не терпелось попробовать северного человека. Хеннике не возражала, видимо почувствовав во мне сильного духом и телом мужчину. Оголились мы одновременно, и я увидел перед собой белую и стройную особь с небольшой аккуратной грудью, а под её плоским животом, обрамлённую белесым пухом розовую ракушку, размером с речную, но со стыдливо сжатыми створками. И только я потянулся умелой рукой к этому моллюску с миролюбивой целью естествоиспытателя, как эта финка до крайности изумила меня. Она без всяких предварительных игрищ и забав, молча плюхнулась спиной на кровать и, широко раскинув свои точёные ножки, покорно и преданно посмотрела на меня. От такой скороспелости решений я опешил и застолбился у кровати каменным идолом языческого божества. Девушка, приняв меня за стеснительного придурка с ущербной психикой, поманила меня пальцем, указывая дорогу к месту приложения сил. При этом она начала сдвигать и раздвигать колени, выгибаясь аркой и демонстрируя перед моим носом свой, врать не буду, ухоженный долбёжный инструмент. И тогда я, чтобы далее не выглядеть полным ослом средь райских кущ, прикрыл своим телом финскую инородку. Дальнейшее произошло без суеты, упрёков и прочей словесной бытовухи.

Конец ознакомительного фрагмента.