Бывальщина пограничника Гривы
Шрифт:
— Вам в руки летит «Правда», курсант Грива, а вы души какие–то выдумываете… Стойте! Через полчаса смена. И не пытайтесь еще раз сдрейфить перед черт знает чем. Иначе…
Он не закончил своей мысли. Но Гордей и сам понял, чем это пахнет, если он еще раз на посту «сдрейфит» …
Однажды в майскую звездную ночь курсантов подняли по тревоге. Быстрым маршем прошли они к довольно глубокому притоку Збруча. Начальник школы выбрал место для переправы.
— Нам необходимо разведать водную преграду, —
— Разрешите мне, товарищ начальник! — первым откликнулся курсант Грива.
Не снимая с себя походного снаряжения, он надел противогаз, правой рукой поднял над водой винтовку, левой — ребристую трубку противогаза и постепенно начал погружаться в реку. Вода уже Гордею под руки, только голова виднеется. Но скоро над поверхностью реки видны были только его руки…
Когда вышел на противоположный берег, радостно крикнул:
— Проволочных преград, коряг, ям не обнаружил. Дно каменистое. Могут пройти танки. Течение — три метра в минуту.
— Отлично, курсант Грива, — произнес начальник, — возвращайтесь назад!
Переодеваясь возле походной кухни в сухое обмундирование, Грива лукаво посматривал на Ефима Нестеровича. А Хмара долго смотрел на свою именную «луковицу» и, вроде между прочим, заметил:
— Вы, Грива, назад вернулись медленнее на две минуты. А вообще…
— Фигово?
— Нет. Я хочу сказать, что вы–таки схватили слона за ногу.
И повар начал пробовать уполовником суп.
ПЕРВЫЙ «ШПИОН»
Сбылась мечта Гордея Гривы.
Он попал на ту самую заставу, где служил его брат Герасим. Демобилизовался брат, имея звание помощника командира взвода. А Гордей Грива только командир отделения.
Уже бывал он и в дозоре, и в «секрете», но… еще ни одного нарушителя границы — шпиона или контрабандиста — не задержал.
А как ему хотелось!
Вот и в эту летнюю ночь лежит он в «секрете».
Воз поворачивается дышлом на восток: скоро рассвет. Взошла кособокая увеличенная луна. На нее наплыло перистое облако. Потемнело.
Перед Гривой пограничная река Збруч.
Кусты ивняка шепчутся над водой. Плещет мелкая волна о берег, об острые камни, о мохнатые корни.
За спиной Гордея — склон горы с молодым леском, маленькой березкой у заставы и — большая–большая Отчизна…
Вдруг в Збруче — бовть… бовть… бовть…
Точнехонько так, будто это люди переходят реку вброд.
Бовть… бовть… бовть…
«Кто это там бултыхается?» — спрашивает у себя Грива и осторожно переводит курок затвора с предохранителя на боевой взвод. До звона в ушах прислушивается.
Корова? Что ей тут делать в эту пору? Рыба? Но ведь она скидывается, а это — бовть… бовть… бовть… Кто же тогда?
Поднявшись
«Шпион!» — пронеслось в Гордеевой голове.
Спина холодеет, как будто кто–то натирает ее мятой. Картуз почему–то то и дело цепляется за ветки ивняка. Нет дождя, не летят брызги с реки, а с лица Гривы катятся мокрые горошинки…
Шпион болтается, а на берег не вылезает.
«Ага, — соображает Грива, — выжидаешь, прислушиваешься. И я замру. Подожду».
Нарушитель не вылезает, сидит в воде. Но ведь он явно коснулся советской земли! Может, дать команду: «Стой! Руки вверх!» Глупости. Он услышит голос и развернется назад, растает в темноте.
— Хорошо, — шепчет себе Грива. — Буду бить на звук. Будь что будет… Хоть бы немного показался…
И невидимый нарушитель границы, словно услышав просьбу Гордея Гривы, высунул из–за куста свою чернее ночи шапку. Тогда Грива — ба–ба–бах!
Язычок пламени на мгновение осветил воду, мерцающие кусты.
А эхо выстрела резво покатилось к заставе. Вскорости там взлетела вверх зеленая ракета — знак того, что сейчас прибудет тревожная группа.
Гордей зайцем прыгнул от куста, из–под которого стрельнул по шпиону, затаился в травке. Прислушивается.
Бултыхание прекратилась. Только кусты ракитника испуганно шепчут над водой.
Спустя несколько минут над самым ухом Гордея послышался тихий шепот старшего тревожной группы:
— В кого стреляли, товарищ командир?
— Шпиона убил! — непослушно отвечает язык Гордея.
— А где же он?
— В воде под кустом… Ищите. Ос–с–торожно. Не выглядывайте. Может, он живой, притаился…
— Знаем, — отвечает старший тревожной группы и тыкает долгим штыком своей винтовки. — Ну да, что–то мягкое. Зац–ц–цепилось!..
Грива помогает вытащить на берег то мягкое и тяжелое. Вытащили. Посмотрели. И старший саркастично пхекнул:
— Выдра… да еще с рыбой в зубах.
— Тьху на тебя, проклятая! — со зла плюнул Гордей.
С тех пор Гордея на заставе пограничники в шутку назвали Выдрой. Бывало, соберутся покурить, расспрашивают друг друга:
— Ты сегодня в «секрете» был с Никитиным?
— Нет. С Выдрой.
Что и говорить, невесело было на душе у младшего командира Гривы…
ЛАЗУТЧИК С СЕМЕЧКОВЫМИ ГЛАЗАМИ
Лес. Знакомая извивистая тропинка. Грива идет в дневной дозор. Не к Збручу, а на высокий холм. Западная сторона холма скалистая. Когда–то тут добывали камень, рвали его пороховыми зарядами. С тех пор остались только выемки с террасами.