Бывшие. Я до сих пор люблю тебя
Шрифт:
— Я хочу спать. Где можно лечь? — мой голос по-прежнему дрожит.
— Пойдем, — Герман берет меня за руку. — В кабинете есть небольшой диван. Думаю, на нем вполне можно расположиться.
Проходим в кабинет. Он достаточно маленький, но тут имеется самое главное, что нам нужно — диван.
— Я сейчас разложу его, а сам лягу на пол, — говорит Титов и принимается за дело.
— Брось, Герман. Уверена, нам хватит места. Спать на полу глупо.
Титов выпрямляется, замирает рядом со мной:
—
— Я не против, — выдыхаю.
Ложимся каждый на свою половину. Герману, конечно, не хватает места, поэтому я отодвигаюсь и отдаю часть своей половины ему.
Титов снимает пиджак и укрывает меня им.
Знакомый, до одури родной запах накрывает меня как одеялом.
— Спокойной ночи, Тами.
— Спокойной.
Хотя какой уж тут к чертям покой…
Но на удивление я засыпаю очень быстро. Просто вырубаюсь. Ночью сплю крепко, а просыпаюсь укутанная самим Германом, как самым жарким одеялом.
Мы спали когда-то давно вот так же. С переплетенными ногами и руками. И диван уже не кажется таким маленьким.
Титов спит, и я даю себе время на то, чтобы успокоить сердце, которое пустилось в галоп.
Герман дышит мне в район шеи, разгоняет мурашки. Талию оплели его руки, его нога просунута между моими, и я чувствую, что некая часть тела бывшего мужа все-таки бодрствует.
Твою мать.
Щеки заливает краской, будто я несовершеннолетняя девочка, которая никогда не была с мужчиной. Не к добру все это, Тамила, ох, не к добру.
Медленно, по сантиметру, выпутываюсь из объятий Титова. Ничего не изменилось — он спит так же крепко, как и раньше. Сползаю на пол, роняю голову на колени, глубоко дышу.
Надо уходить. Но как?
Ладно, хотя бы сбегу из кабинета.
Тихонько забираю свои вещи и на цыпочках выхожу в коридор. Тут уже горит свет, видимо, дали электричество. В туалете умываюсь, кое-как привожу себя в нормальное состояние.
Звонит телефон.
— Да, Вов, привет! — отвечаю чуть резче, чем нужно.
— Тамила, я уже подъезжаю.
— Хорошо, спасибо. Только дверь пока еще закрыта, мастера не приехали.
— Ничего, я подожду.
Когда я выхожу из туалета, вижу, что у двери возятся мужчины. Увидев меня, они кричат:
— Сейчас освободим вас, девушка! Сможете набрать на вон том пульте управления комбинацию цифр?
— Конечно.
Выполняю команды, нажимаю куда нужно. Буквально через пару минут дверь открывается с тихим щелчком.
— Ну вот вы и на свободе! — сообщают радостно. — А где Герман Игнатьевич?
— А он… — оборачиваюсь и вижу, как Герман выходит из коридора.
Заспанный, взъерошенный.
— Тамила! — вместо того чтобы разбираться с ребятами, зовет меня.
— Герман, я поеду. За мной приехал Володя, — не даю ему сказать и слова, машу рукой и вылетаю из
— Тами! — кричит мне вслед, но я уже выскочила на улицу и падаю в объятия Володи.
— Ох, — выдыхает он, — все в порядке, Тамил? — поднимает мое лицо за подбородок и смотрит встревоженно.
— Да. Просто испугалась, — выдавливаю улыбку и начинаю нести бред про клаустрофобию.
Вова гладит меня по голове, прижимает к своей груди.
— Хорошо, что ты оказалась не одна, а с Германом, — говорит неожиданно.
Я открываю глаза и сталкиваюсь с тяжелым взглядом, который прожигает даже через бронированное стекло.
— Да… хорошо. Очень…
Глава 13. О детях
Герман
— Герман Игнатьевич, что ж ты так? — сетуют мужики, ковыряясь в проводке. — Мы ж предупреждали, что пока лучше не ставить сигнализацию, а ограничиться старым добрым замком и видеонаблюдением.
— Запамятовал, — развожу руками. — Долго там еще?
Директор ресторана, который приехал по звонку, ходит по помещению и осматривает все скрупулезно. Даже косится на меня. Бедолага недоволен тем, что в ресторане ночевали.
А что поделать? Варианта у нас иного не было.
— Да нет, за час управимся, — отмахиваются рабочие от меня.
— Отлично. Потом позвоните моему заму, я предупрежу, чтобы рассчитались с вами по двойному тарифу.
— Да брось, Игнатьич, — снова отмахиваются от меня по-свойски. — В конце концов, наш косяк. Надо было с самого начала делать нормально, а не разбивать работу на два дня.
— Ладно, мужики, я поеду. Вон ходит директор ресторана, если что, все вопросы к нему.
— Поняли, Герман Игнатьевич. Ну, бывай.
Выхожу из ресторана, сажусь в машину, завожу ее. Жду, когда климат-контроль заработает в полную мощь и выгонит горячий воздух из салона, а сам слепо смотрю перед собой.
Сижу так некоторое время, понимая, что ехать домой не хочется.
Но мне нужно заскочить туда, чтобы переодеться. Да и с Инессой следовало бы разобраться. Как только стало ясно, что нам с Тамилой не выбраться до самого утра, я сразу отписался Инессе, а она мне всю ночь написывала какой-то бред, порывалась приехать в ресторан.
Еду домой неспешно. Утренних пробок получилось избежать, поэтому я в какой-то момент даже начинаю кайфовать от дороги.
Паркуюсь, вхожу в подъезд. Решаю подняться по лестнице, а не ехать на лифте.
В квартире тишина, что неудивительно — Инесса не встает раньше одиннадцати утра. Прохожу в спальню и охреневаю на пороге, потому что в комнате страшный срач.
Абсолютно все мои вещи разбросаны, даже носки и ремни — одежда и всякие мелочи валяются на полу, шкафы зияют пустотой.