Бывший муж. Я к тебе не вернусь

Тес Ария

Чтоб ее…сука! Господи! Какая же эта Лола тварь! Кстати, ее зовут нихрена не Лола, ясно?! Это чертов псевдоним. Она обычная Сашка Иванова и приехала в Москву из города, который я даже не запомнила. Нет, не то чтобы я относилась плохо к периферии — это далеко не так. Сама ж оттуда! Это я к тому, что город настолько маленький, что его и на карте еле найдешь. И откуда такая наглость? Хотя, наверно, именно оттуда. Когда ты из маленького города — «цепляйся всеми яичниками за каждый неприятно-женатый шанс», как сказала Вита. Наверно, она

права. Неприятно-женатый шанс ведь как? Может вдруг стать и свободным, холостым. А потом снова женатым. Уже приятно и удачно для тебя. Потому что на тебе, а не на какой-то там Полине...

Черт…

Что ж со мной будет, когда они объявят о свадьбе?

Снова затошнило. Что-то я чувствую себя не очень хорошо, наверно, что-то съела…поэтому не пью. Поэтому сегодня я — трезвый водитель. Ох, Вита…не напилась бы ты за нас двоих…

Смотрю на свою сестру, которая уже полетела — тихо усмехаюсь. Она за собой тянет Лару, но ей это нужно. Расслабиться и отойти немного от такой тяжелой новости, как «новая девушка».

Мне тоже было бы неплохо, и я обязательно напьюсь, но в следующий раз. Да, в следующий раз.

Телефон коротко вибрирует, и я смотрю на экран, а сердце тут же подпрыгивает.

Тима

Мам, можем поговорить?

Я не думаю ни о чем. Обида моментально забывается, а вот волнение накатывает волной, поэтому я тяну за руку Лару и кричу ей на ухо:

— Я выйду на улицу, мне надо поговорить по телефону! Хорошо?

— Что-то случилось? — кричит в ответ, я мотаю головой.

— Нет, ничего. Проследи, пожалуйста, за Витой, окей? Или попроси Егора. Знаешь, я ему сама напишу, чтобы…

— Поль, у меня есть взрослый сын, — напоминает она с улыбкой, — Очень-очень активный сын, поэтому с твоей сестрой я разберусь. Иди.

Точно. Марк. Марк у нее — отдельный разговор. Активный — и это мягко сказано, но я люблю его. Они с моими мальчиками дружат так давно, что он давно стал частью нашей семьи. Да, как и Лара. И как Дима, но раньше. До того, как он стал…таким.

Или он был таким всегда, а просто в один момент устал скрываться за маской? Ай, ладно. Это уже неважно. Мы с ним не общаемся почти с момента развода. Заняли сторону Лары, как и большинство наших знакомых. Ян в том числе. Интересно, с ним также будет? Или нет? Ай, это тоже неважно. Не хочу об этом думать.

Вместо этого выхожу на улицу и сразу набираю сыну.

Он тоже берет сразу.

— Мам?

— Тим, ты где? Все нормально? Ты не пострадал?

Слышу тихий смешок, до краев наполненный грустью.

— Почему ты вечно думаешь, что я обязательно должен пострадать?

Потому что это ты. Мой любимый хулиган, который однажды на ровном месте сломал себе палец, а однажды опрокинул

шоколадный фонтан прямо на Марка. Причем клятвенно заверял, что вообще просто мимо проходил, и оно все само.

Ян тогда его сильно наругал и поставил в угол. За вранье. Тебя бы тоже в угол поставить, да? Только где такой угол найдешь, чтобы выдержал все твое эго и самомнение? А главное, твою вину и ложь? Я не знаю.

— Где ты? — тихо спрашиваю, улыбаюсь.

Тим, кажется, делает…затяжку?!

— Ты что…куришь?!

— Поверни голову направо.

Резко поворачиваюсь и вижу своего сына. Сидит на заборчике и действительно курит. Кажется, пьяный? Боже, пусть мне это кажется…

Вздыхаю и вешаю трубку, а потом иду в сторону своего ребенка, который понурил голову и крутит в пальцах сигарету. Глаз не поднимает. Стыдно.

— Ты пил? — сразу спрашиваю, он кивает пару раз, — Тимур…

— Надо было, мам, — еще одна затяжка, чей дым уходит в сизое небо столбом.

Я делаю шаг назад и машу перед лицом рукой. Кашляю. Тим сразу выбрасывает сигарету в сторону и шепчет.

— Прости…

— Ничего страшного. Почему ты пил? Зачем надо было?

— А как иначе мне к тебе прийти было…после всего того, что я сделал?

Тим поднимает глаза, и я вижу в них столько боли, что мое бедное сердце сжимается моментально.

Я знаю своих детей «от» и «до». Я их на самом деле знаю. Поэтому я прекрасно понимаю, почему Егор вступился за меня сразу: он правильный. Очень хороший, честный, спокойный мальчик. Тим — другой. Нет, это не значит, что он плохой, но он чувствует несколько сложнее, чем его брат. У Егора мир делится на черное и белое, как у Яна. Тимур…он мой мальчик. Часто путается, часто эмоций слишком много. По этой причине он и пошел в музыку, где у него получается выражать свои чувства. Так ему проще…

Поэтому я на него не злилась…ну так, если только немного.

Я же знаю, что он не хотел меня обидеть. Просто за всем, что он сказал, стояло что-то большее. Тогда он не был готов рассказать, ему нужно было время. А сейчас…

Я присаживаюсь на заборчик рядом и киваю.

— И что же ты сделал? Готов поговорить?

Тимур опускает глаза в пол, хмурится, а я терпеливо жду. Да, ему и для этого нужно чуть больше времени. Чтобы собраться, как мне нужно всегда — время, чтобы сформулировать.

Может, в этом и была моя главная проблема? Я не совсем умею выражать свои чувства, мне нужно сесть и хорошо подумать, чтобы отделить одно от другого, а этого времени часто совсем не хватало. Я закрутилась и закопалась в своей рутине: дом, муж, дети, приемы, репутация, образ. И я не заметила, как меня это начало тяготить и грузить.

У меня не было времени заметить. Его совсем не осталось для того, чтобы просто тупо сесть, подумать и сформулировать свои претензии, которые…вполне вероятно…могли бы спасти мой брак, да?