Бывший. Цена твоей любви
Шрифт:
– Зачем?
На вопрос не ответил. Забарабанил пальцами по рулю, секунда за секундой возвращая себя прежнего, уравновешенного и холодного.
– Кто тебя сбил, Лира? Это действительно была Диана?
– Да. – не видела смысла лгать, пусть знает правду.
На мгновение показалось, что в светлых глазах промелькнуло сочувствие, но его взгляд тут же стал пустым, Борис словно задумался, ушёл мыслями глубоко в себя. Пальцы перестали отбивать чечётку на руле, сжали его до побелевших костяшек. Челюсть напряглась, а красивые губы
Неужели он не знал об этом? Новость оказалась неприятным сюрпризом? Тяжело осознавать, что твоя жена – убийца?
– Прости. Я не смог защитить тебя. Даже не предполагал, что она окажется способна на такое.
Не сдержала обиженный всхлип. Защитить? Ты врал мне! Ей врал! Чего ты ожидал от оскорблённой, униженной жены? Что проглотит? Обе смиримся с наличием друг друга в твоей жизни?
Воздуха не хватало. Я содрала шапку с головы, наконец отстегнула ремень безопасности и рывком распахнула дверцу, горя только одним желанием – выйти на волю, вдохнуть холодный рассветный воздух.
– Постой, не убегай, Лира! – в последнюю секунду схватил меня за руку и удержал. – Нам нужно поговорить!
– О чём нам говорить, Борис? – в горле клокотали слёзы.
Каждый раз, вспоминая день, когда меня пыталась убить его жена, я переживала его заново. Каждый раз чувствовала страх и боль. Обиду за отнятые годы общения с родными, за смерть мамы, за свою беспомощность и растерянность в первые месяцы после комы, когда поняла, что ничего не помню о себе. За шрамы, за долгие дни восстановления, за ужас, охватывающий каждую клеточку тела, от мысли, что кто-то вот так легко, не сомневаясь, может решать, жить мне или умереть.
– Что тебе ещё от меня нужно? – меня трясло в неконтролируемой истерике, наконец вырвавшейся из меня. Сдерживать свои чувства больше не было сил. – Что вы с Дианой ещё у меня не отняли?
– Тише, Лира, тише... – Борис, удерживая, прижимал мои плечи к спинке сиденья. – Успокойся, девочка. Я хочу вернуть тебе кое-что.
Стиснула зубы и отвела взгляд. Было невыносимо больно смотреть в глаза, холодные, пустые. Я помнила каждую ресничку, каждую черту когда-то любимого, а сейчас ненавистного лица.
– Отпусти. – прошептала сухими губами.
Борис немного отодвинулся и убрал руки с моих плеч. Наклонился вперёд, открыл бардачок и достал из него кожаную папку.
– Это твой паспорт. – на мои колени легла маленькая книжечка в золотистой обложке с потёртой от времени наклейкой со смешным котиком.
Сердце болезненно сжалось. Я узнала и обложку, и кота на ней. Осторожно открыла первую страничку. С фотографии на меня смотрела девочка со смешинками в глазах и едва сдерживаемой улыбкой. Я помню как фотограф заставляла меня сделать серьёзное лицо, но я никак не могла сосредоточиться. В дверях стояла Катюха и корчила мне рожицы, изображая суровую, злую даму. Было очень смешно.
Погладила пальцем глянцевую поверхность
– Здесь документы на квартиру и карта на твоё имя. – вслед за паспортом на колени лёг прозрачный файл с бумагами и банковской картой внутри.
Я недоумённо уставилась на документы. Какая квартира, какая карта? Осторожно повернула файл, лежащий вверх ногами. Буквы сложились в мою фамилию и имя, и догадка ударила хлеще оплеухи от его жены. Во рту горечью разливались негодование и презрение. Он пытается откупиться от меня!
Стряхнула с коленей файл, словно это была мерзкая болотная жаба.
– Мне ничего не нужно от тебя! – потянулась, чтобы всё же выйти из машины, но снова оказалась схваченной за руку.
Посмотрела сначала на ладонь, удерживающую меня, потом подняла взгляд на Бориса. Упрямо поджала губы.
– Отпусти!
– Лира, я купил тебе эту квартиру четыре года назад. Хотел подарить после рождения сына. И счёт в банке открыл на твоё имя. Это не попытка откупится. Это благодарность. Извинение, если хочешь.
Я задохнулась.
Оказывается, осколки когда-то разбитого сердца ещё не истёрли свои острые грани и сейчас полосовали, кромсали меня изнутри. Душа снова кровила и стонала от боли.
За прошедшие дни я уже не раз оплакала своего малыша, но слышать о нём из уст Бориса оказалось больнее всего. Он словно вернул меня в те жуткие дни, когда я не жила – корчилась, умирала от боли.
Я даже не увидела своего ребёнка. В самый последний момент, когда он уже родился, мне дали наркоз. А когда я очнулась, было уже поздно. Борис сам хоронил его.
Спустя долгую паузу, наконец, смогла сделать вдох. Кислород продрал горло наждаком, заполнил до ломоты и тёмных мушек в глазах лёгкие, заставляя тело гореть и функционировать.
Крепко зажмурилась в попытке удержать невольные слёзы.
– Мне. Ничего. От тебя. Не нужно. – отчеканила, выделяя каждое слово, чтобы у Бориса не осталось сомнений на мой счёт.
– Забери. – он насильно впихнул файл мне в руки. – Я хочу, чтобы у тебя всё было хорошо и ты ни в чём не нуждалась.
– А у меня и было всё хорошо, пока ты снова не нарисовался в моей жизни!
– Ты должна уехать , Лира. Вам с Дианой лучше никак не пересекаться.
– Пф... – от возмущения я захлебнулась воздухом. – Вот вы с женой и уезжайте! Где Леон?
От моего вопроса Борис поморщился, как от зубной боли. Откинулся на спинку водительского кресла и снова застучал пальцами по рулю.
– Леон улетел. Вернулся к себе во Францию. И тебе лучше уехать. Москва – город возможностей и перспектив. Ты можешь начать там новую жизнь. Поступить учиться. Денег на карте тебе хватит надолго.