Caged Hearts
Шрифт:
Я сполз с кровати и поплёлся к выходу, на мгновение замерев в дверях.
— Эй, Эми…
— А?
Тысячи вопросов так и рвались с языка. Но я был настолько запутан, что не мог выбрать ни один из них. После того, как она признала, что никогда не подпустит меня ближе, я чувствовал, будто меня лишили целого мира, моего мира.
Что случилось в той аварии? Знаю, она потеряла ноги, но её это, вроде бы, никогда особо не волновало. Что же там произошло? Что может напугать девушку настолько, что она откажется от любой помощи,
Не знаю. Но я хочу знать. Хочу знать настолько сильно, что невозможность добиться ответа на этот вопрос кажется хуже ножа в животе.
— Хисао? Ты что-то сказал? — слегка встревоженно переспросила девушка.
Я всё ещё стоял на пороге. Как полный кретин.
— … нет, ничего. Не обращай внимания.
И я закрыл за собой дверь. И пошёл по коридору. Вниз по лестнице. На улицу. В темноту.
Каким-то чудом я добрёл до своей комнаты. Мои мысли бежали со скоростью раненого зверя, быстро заходя в тупик.
Я не мог понять, как разобраться со всем этим.
Мне казалось, что двигаться вперёд — здравая мысль. Меньше вспоминать прошлое, которое я не могу изменить. Жить настоящим и смотреть в будущее. Но после этого… инцидента с Эми я уже не знал, правильно ли это. Она верно сказала, что проще смотреть на следующий поворот, игнорируя уже пройденный путь. Не думать о сопернике, глотающем пыль позади. Не обращать внимания на толпы зрителей. И, к сожалению, не останавливаться, чтобы помочь отстающим товарищам по команде.
Я без сил упал на кровать и смотрел в потолок, будто ожидая, что там вот-вот появятся ответы на все мои вопросы. Но с этим мне, само собой, не повезло. Потолок всеми силами уклонялся от судьбоносной роли оракула.
Она в буквальном смысле убегала от чего-то, но не поступал ли я точно так же, изо всех сил пытаясь забыть о времени, проведённом в больнице? Мне было уже гораздо лучше, но здоровье само себя не поправит. Вместо моей единственной проблемы с сердцем у Эми их было целых две… Но и они сами себя не вылечат. Кто знает, может, наше здоровье лучше уже не станет.
В комнате становилось всё темнее и темнее, пока я наконец не перестал различать, где кончался потолок и начинались стены. А потом как-то незаметно в комнате начало светлеть, и я понял, что ночь кончилась.
Слишком быстро пришло утро после целой ночи без сна. Вот, значит, как Эми проводит свои ночи? Уставившись взглядом в потолок или стену. Пытаясь перестать думать о чём бы то ни было.
В моем случае — о ней.
То сдавленное чувство в груди ещё со мной.
«Я не могу на тебя полагаться».
Так спокойно, словно мимоходом сказанные слова. Будто она меня дразнила или укоряла за предположение о том, что Земля плоская.
«Вот как всё должно быть».
Хреново это, если вот так всё должно быть. Я настолько паршиво себя чувствовал, что едва не решил пропустить пробежку. Но это было бы просто глупо. Я делал это не только для того, чтобы увидеться с ней. Это, конечно, всегда было основной причиной,
Мне стал нравиться сам бег. Не самый плохой способ разогнать кровь. Никогда не думал, что скажу это после первой недели, но… Я чувствовал себя гораздо лучше после пробежки, как будто было неважно, что я совершу в оставшийся день, но хотя бы одно дело я уже сделал. И ещё бег помогал окончательно проснуться. К тому же Эми говорила, что он здорово прочищает ей мозги… Может быть, и мне поможет?
Очень на это надеюсь.
Утро сегодня было прохладное и ясное, хотя и сырое. Похоже, лето давало о себе знать.
Когда я подошёл к стадиону, Эми уже разминалась там, а увидев меня, улыбнулась и помахала рукой.
— Эй, Хисао!
Видеть Эми такой бодрой и оживлённой после того, что было — как пинок промеж ног. Ну как она могла быть такой радостной после вчерашнего? Я вяло махнул ей рукой и сильно удивился, получив в ответ объятия.
— Слушай, насчёт вчерашнего… — немного неуверенно начала спортсменка, не отпуская меня.
Оп-па, началось. В этот момент я как никогда ранее желал провалиться сквозь землю. Ну или хотя бы метров на триста углубиться в земную кору.
— Хотела сказать спасибо. Я всё-таки немного поспала, впервые за долгое время, и я думаю, что это всё благодаря нашему разговору. Так что спасибо, — шепнула Эми.
И как это наш разговор помог ей выспаться? Она же мне чуть ли не в лоб сказала, что не подпустит ближе. И это помогло ей заснуть? Прошу прощения, но какого хрена? Эми моё недоумение то ли не заметила, то ли сделала вид, что не заметила. По ней уже не скажешь точно.
— О, да нет проблем. Рад, что смог помочь, — яд, готовый вот-вот просочиться в мои слова, мне пока что удавалось сдерживать, но, думаю, лучше бы уже начать забег, пока я не сделал какой-нибудь глупости.
Эми, кажется, тоже рвалась вперёд, и спустя пару минут мы уже мчались по стадиону. Могу с уверенностью заявить, что она выглядела более спокойной. Её бег вновь наполнился той грациозностью, которая так впечатлила меня, когда я впервые увидел, как она бежит. Это ярко контрастировало с тем, как жестоко и безрассудно она заставляла себя носиться по стадиону в последнее время.
Похоже, наша беседа ей и впрямь помогла. А вот мне, к сожалению, не очень.
Я вошёл в темп, вспоминая, как раньше я не мог позволить себе сосредоточиться на чём-либо, кроме ровного дыхания и работы ног. Видимо, эти времена прошли. Ну, по крайней мере, первую пару кругов мне так казалось. Я увеличил темп, недовольный тем, что мысли никак не уходили из головы.
Ага, вот и она, жгучая боль в ногах. Дыхание стало отрывистым, сердце бешено колотилось. Его, кстати, лучше было бы всё-таки пока поберечь. Но оно явно стало сильнее. Я чувствовал, как оно толкало кровь по моим жилам. Стук в ушах усилился, но вместо того, чтобы запаниковать, как в тот зимний день, я почувствовал, что меня переполняет восторг.