Царь мира сего, или Битва пророков продолжается
Шрифт:
На руках многих были перекинутые через плечо или висящие на руках дети. Их головы и руки болтались безжизненными плетьми. Отстающих стариков тащили, уцепившись за одежды, некоторых просто несли на спинах или даже волокли за руки по земле. Лица большинства были изуродованы ранами и кровоподтеками, а головы вместо волос покрывали безобразные клочки.
Вид толпы был настолько страшен и омерзителен, что Михаилу инстинктивно захотелось спрятаться от них, он повернулся, чтобы укрыться в избе, но старец остановил его, крепко взял за шею и властно повернул голову
– Смотри!
Нарастал шум скрежещущего под ногами людей лома. Чем ближе они подходили к Беловскому, тем быстрее начинали идти, из последних сил переходя на усталый, изможденный бег. Многие спотыкались и падали, их поднимали и тащили за собой. Когда расстояние сократилось до ста метров, люди, больше похожие на прокаженных, бросились к нему с раскрытыми руками. В их глазах блестели черные от пыли слезы. Михаил сжался от ужаса, совершенно не понимая: что происходит, что нужно этим останкам людей от него, как с ними себя вести?
Впереди, качаясь, с ребенком на руках, бежало женоподобное существо. Ноги ребенка неудобно колотились о ее колени. Не добегая несколько метров, она споткнулась об обрывок колючей проволоки и наотмашь упала на бетон. Ребенок покатился кубарем прямо к ногам Беловского. Не задумываясь, он схватил его на руки. Оказалось, это была крайне истощенная девочка. То ли от удара об землю, то ли оттого, что попала в крепкие мужские руки, девочка открыла глаза, обняла Михаила за шею и заплакала. Он совершенно растерялся и крикнул первое, что пришло сказать ему на ум:
– Как тебя зовут, девочка?
Она что-то прошептала покрытыми кровавыми трещинами губами. Михаил прислушался и переспросил:
– Кто ты?
– Иза Волька…
– Изволька! – закричал, рыдая Беловский. – Изволька!
Неожиданно толпа остановилась, не добежав совсем немного до Михаила. Все широко раскрытыми глазами смотрели куда-то в небо над ним. Над пустыней воцарилась тишина. Стало слышно, как воет ветер и в толпе стонут умирающие. Беловский оглянулся назад и увидел над горизонтом сотни черных птиц. Это была неисчислимая армада боевых вертолетов. Столько машин одновременно ему никогда не доводилось видеть. Над толпой пронесся глухой вой, и люди бросились в обратную сторону, но повалились, спотыкаясь друг об друга и о груды мусора. Образовалась свалка кишащих в бетонной пыли сотен тысяч человеческих тел, которую накрыла тень от вертолетов. Но почему-то они не стреляли. Вместо этого они зависли, выстроившись в порядки по двадцать машин, не долетая несколько метров до цели. После чего шеренга за шеренгой, с интервалом в полминуты стали систематично атаковать толпу какими-то химическими реагентами. Видно было, что после каждой атаки они рассматривали произведенный ими эффект и распыляли химикаты там, где люди еще вставали и пытались бежать.
После того как все машины отработали по толпе, пустыня от края до края покрылась корчащейся и орущей в ужасных муках, дымящейся от какой-то страшной химии плотью.
Беловского тронул за руку старец:
– Все! Теперь пойдем…
Михаил как завороженный смотрел на ревущую
– Все! Пойдем! – строго повторил священник. – Девочку оставь здесь.
– Как оставить, это же Изволь!
– Померла она уже…
– Как померла?
– Так и померла. На твоих руках…
Беловский отнял от себя вцепившееся в него маленькое тельце. Девочка не дышала. Он осторожно положил ее на землю, сел на корточки, закрыл лицо руками и зарыдал.
– Ну, все! Довольно плакать! – погладил его по голове батюшка. – Посмотри, какая птичка прилетела, давай у нее зернышки возьмем. Птички для нас трудятся…
Беловский открыл глаза и вместо мертвой девочки увидел лесную голубку с колоском в клюве. Он огляделся: вокруг стоял зеленый лес, церковь, на паперти которой сидел медведь. Голубка положила колосок на ладонь отца Киприана и улетела в лес.
– Это была душа Извольки?
– Нет, я тут, – услышал он голос Лизы. – Я еще жива.
Старец заспешил:
– Уходите, уходите поскорей. Ко мне идут незваные гости! Они не должны вас увидеть!
– Эх, не успели обговорить немного… – посетовал Саня, – придется где-нибудь еще остановиться. Жаль энергию…
– Ну, что с вами сделаешь! Если не будете мне мешать и совать нос не в свое дело, то полезайте на чердак церкви, там и поговорите. Только до выстрела. Как услышите выстрел из пищали, так исчезаете, а меня тут одного оставьте.
Батюшка отогнал медведя от паперти, и троянцы быстро залезли на чердак. Они услышали, как он унес лестницу куда-то на улицу и закрыл за собой двери в церковь. Чердак тоже был забит различными припасами, сушеными пучками трав, ягод и грибов. Было довольно светло, так как с торцов имелись слуховые окна и многочисленные щели.
– Ну, все, времени совсем мало. Продолжим инструктаж, – начал Саня. – Беловский, твоя задача – во время плавания на «Наяде» ты должен составить подробный отчет о том, что вспомнишь про свои приключения в преисподней. Изволь все время будет с тобой. Там же получишь более подробные инструкции.
Потом он успел сделать короткие распоряжения остальным, и снаружи послышались конский топот и голоса многочисленных людей. Троянцы припали к щелям и увидели, что в скит въехали около двух десятков верховых стрельцов и два чернеца. Они громко кричали:
– Киприяшка, Киприяшка, паскуда! Выходи!
– Чего добрым людям от недостойного раба Божия понадобилось? Проходите с Богом! – услышали они голос старца.
– Какой же ты раб Божий, Киприян? Прознали мы, что ты ведьмак и водишь дружбу с чертями.
– Господь с вами, милостивцы! Какие черти? Я Господу служу, за вас молюсь по мере сил!
– А вот свидетели говорят, что видели у тебя чертей синих и с ними одна дьяволица простоволосая и в портах. Так ли?
– А что же за свидетели?
– А вот этот чернец вчерась Владыкой был послан тебя проведать, он и увидал демонов, да так перепугался, что еле ноги принес обратно. Сознавайся, Киприяшка, шабаш у себя развел?
– Нет у меня дел против Бога, православные…