Царь мира сего, или Битва пророков продолжается
Шрифт:
– Да знаю я ваш Содом! – с досадой махнул рукой Тимофей. – Его строят резиденты ада и их слуги.
– А зачем им это?
– Чтобы не земле сильнее воняло. Чтобы невыносимо воняло!
– Неужели им противны ароматы и чистый воздух?
– Ароматы никому не противны. Просто они сами – источники вони, и в чистом воздухе они слишком заметны, потому еще более противны окружающим. А во всеобщем зловонии вроде бы как все. Это же вопиющее явление, когда ты один засранец, а когда засранцев много, – это норма. Это –
– Так, значит, задача ада – притупить стыд?
– Правильно думаешь, Михаил. Стыд – это и есть индикатор греха. Утратишь стыд, полюбишь грех. И будешь любить его больше и больше, стараясь заглушить собственную вонь новыми, более сильными запахами. Если Господь тебя не истребит, дойдешь до состояния черта. Допотопный человек жил гораздо дольше, чем сейчас…
– Да, я знаю.
– Но Бог сократил его жизнь, потому что некоторые из людей так преуспевали, так «развивались» в грехе, что превосходили самих бесов! Да и все человечество превратилось в ад, поэтому Господь истребил его!
– А что же такое святость?
– Это когда твой личный аромат сильнее окружающего смрада. Когда к тебе не липнет грязь и ты вызывающе приятен! Когда окружающие, почувствовав исходящее от тебя благовоние, стремятся насладиться им, глотнуть свежего воздуха возле тебя! Вот что такое святость!
– Хорошо, видимо, у вас там!
– Да, у нас хорошо. Лучше не бывает. Даже объяснить тебе это невозможно.
– Покажешь?
– Нет, не могу! Ты еще не очищен. Поэтому там будешь смердеть.
– Я буду смердеть? – обиделся Михаил.
– Да, ты. Не может быть в чистом даже слегка нечистое. На белой простыне каждый волос виден, хотя на грязном полу тебе покажется, что его нет.
– А что же мне сделать, чтобы очиститься?
– Старайся источать аромат. Старайся жить так, чтобы к тебе стремились задыхающиеся люди, как за глотком воздуха. Чтобы они знали, Беловский – христианин, поэтому с ним так легко дышится!
– Но почему черкасы, так же как я, умерли на кресте за веру и очистились, а я еще воняю?
– С каждого свой спрос. С них и этого достаточно, а ты еще не все сделал, что должен сделать. Поработать еще нужно.
– Так, значит, сейчас ты ощущаешь мою духовную вонь? Тебе со мной противно?
– Нет, нет, что ты! И не думай! В тебе сейчас нет вони, но она еще может появиться, потому что ты еще не наш. Над тобой еще не было суда и решения. Мы еще не знаем – каким ты будешь в последний миг. Поэтому живые, за редким исключением, не допускаются к нам. На всякий случай…
Тут им пришлось остановиться. Все черкасское войско встало у невидимого препятствия.
– Что там? – поинтересовался Михаил.
– Там граница Земли. Закончился последний слой атмосферы, дальше которого ты пройти не можешь. Там уже нет ни греха, ни зла, ни вони.
– Что же мне делать?
–
– Кто?
– Наши курьеры.
– Это те светлые сущности, которые защищают при перелетах троянцев?
– Да, это небесное воинство Архангела Михаила. Они всегда дежурят в атмосфере, встречают восходящие души и отбивают их у демонов, которые стремятся увлечь их в преисподнюю.
– А где она?
– Внутри Земли.
– А почему нас сейчас не атаковали в атмосфере?
– Мученики за Веру проходят беспрепятственно. Тем более в таком количестве.
Постепенно черкасов перед ними становилось все меньше и меньше. Где-то впереди их пропускали по одному, как через турникеты таможни. Было видно, как они радовались, прекратили петь грустные песни и поздравляли друг друга. Беловский засмотрелся на них, но его одернул Тимофей.
– Ну, все, Миша… давай прощаться!
– Что, уже пора?
– Да, за тобой пришли.
Экс-архангел
Михаил осмотрелся вокруг. Они стояли на какой-то прозрачной тверди, под которой была видна планета. Он различал материки, океаны, вспомнил, что это очень похоже на навигационную систему яхты «Наяда», и постарался увидеть то место, где сейчас она должна была быть. Но, естественно, ничего не рассмотрел, так как это было слишком далеко. Он повернулся к Тимофею, но вместо того перед ним стоял другой человек. Он имел вид… нет, даже не вид. Он имел образ, сияющий образ.
– А где Тимофей? – спросил Михаил.
– Я за него.
– Как … а где Тимофей? – растерялся он.
– Пойдем за мной! – приказал Образ.
Беловский повиновался, только оглянулся на черкасов, но Образ строго сказал:
– Не оглядывайся!
Он взял Михаила за руку, и они кометой обрушились вниз. Беловский видел, как навстречу им взлетают, словно ракеты ПВО, страшные красноглазые монстры, но при приближении в ужасе отскакивают в сторону. Чем они ближе подлетали к земле, тем плотнее становились слои враждебных чудовищ, и тем чаще они в ужасе шарахались от летящего с грохотом и пламенем Образа с Беловским. Михаилу подумалось, что такое сопровождение посильнее светлых сущностей, которые прикрывали его в первый раз. Те отбивали атаки демонов, а от этого бесы сами отскакивают как ошпаренные кипятком.
Они падали с такой скоростью, что воздух за ними трещал и взрывался плазменными струями. Но вокруг них существовала какая-то каплевидная, невидимая защита, которая не позволяла им сгореть. Земля стремительно надвигалась. Беловский успел заметить, что они несутся не в Атлантику, а куда-то значительно восточнее, в какой-то огромный горный массив. Он хотел крикнуть, но не успел раскрыть даже рот, как они на всей чудовищной скорости врезались в снежную вершину и пронзили ее насквозь, как пуля масло.