Царь мира сего, или Битва пророков продолжается
Шрифт:
– Фу, Конг! Фу! Свой!
Он взял шприц и сделал лежащему Тарзану, у которого уже закатились глаза, и посинел вывалившийся язык, инъекцию. Коэн нежно держал огромную морду пса на руках, гладил ее и приговаривал: «Тарзан, Тарзанка, дурачок… сейчас, сейчас тебе станет лучше…» Не прошло и несколько секунд, как кобель прерывисто задышал. Глаза собаки ожили, устало поднялись на хозяина, и даже кончик безвольно валяющегося хвоста изобразил что-то вроде радости.
Коэн кулаком ткнул в морду настырно
– Да замучил ты меня своими слюнями!
Потом он бережно положил голову Тарзана на газон, встал, осмотрелся, увидел охранника с разбитым лицом, который участвовал в экзекуции перед воротами и, показав рукой на того скомандовал Конгу:
– Взять его! Порви!
Собака молниеносно сорвалась с места, с двух прыжков настигла и повалила на землю опешившего охранника, который дико закричал моля о пощаде. Беловский, заливая кровью газон, сжав зубы от боли, нашел силы подняться и пихнуть Коэна в бок:
– Ты что делаешь! Он же убьет его!
– Пусть убьет! Такое дерьмо не должно жить!
Но Михаил схватил за локоть дрожащего от возбуждения Анатоля и что есть силы встряхнул.
– Ты что, забыл кто ты такой? Забыл – какое ты сам дерьмо? Убери кобеля, пока я его сам не убил!
Этот аргумент, видимо, подействовал на хозяина виллы, и он нехотя крикнул Конгу: «Фу! Фу, Конг! Ко мне!». Зверь послушно оставил кричащего и корчащегося в крови охранника, виляя хвостом, подбежал к Анатолю и уселся у его ноги.
Михаил, гневно выпалил:
– Еще одна такая сцена и ты возвращаешься на яхту выть о своих дочках!
– Но… но тут же такая ситуация… ты же тоже их бил! – оправдывался Коэн.
– Я защищался, а ты убиваешь просто так!
– Он заслужил наказания.
– А ты не заслужил?
– Я тоже заслужил! Поэтому я скоро буду в аду! За все нужно платить!
– Он всего лишь честно выполнял ту работу, за которую ты ему платишь деньги! Разве ты стал бы его убивать, если он дал бы пинка не тебе, а другому бродяге?
Коэн хотел что-то ответить, но, видимо, не нашел, что сказать. У него имелась старая привычка дипломатично обходить острые углы, поэтому он быстро, как всегда, сообразив, согласился:
– Да, пожалуй, я не прав. Погорячился…
Но у Михаила не было такой привычки, поэтому он продолжил:
– Запомни, Толик: у тебя есть один маленький шанс спасти мир и своих дочек вместе с ним. Но для этого ты должен убить в себе мистера Джонатана Коэна! Миллиардер, мошенник и убийца не может спасти цивилизацию по определению! Это – не его дело! Убей в себе Коэна!
Стоявшие вокруг охранники и прислуга были весьма озадаченны разыгравшейся перед ними сценой. Они не понимали перепалку Михаила с их хозяином, потому что те кричали по-русски.
– Простите нас, господин! Мы приняли вас за бродяжек, которых в последнее время очень много развелось на островах.
– Ах, старина Вольф, это действительно я… Если бы ты знал, что мне пришлось пережить!
– Могу себе представить, сэр. Вы на себя не похожи!
– Ничего, это не самое страшное. Позаботься об этом несчастном, – Анатоль указал на искусанного собакой охранника, – и приготовь нам с моим гостем все, чтобы мы опять стали похожими на людей.
Он взял Михаила за руку и решительно потянул за собой в сторону дома.
– И проследи за Тарзаном! – добавил он согнутому в поклоне Вольфу.
Знания – не есть ум
Анатоль, с шумом распахивая двери, широкими шагами ворвался в свой дворец, таща за собой хромающего Михаила. Они вбежали по широкой лестнице на второй этаж, прошли лабиринтом каких-то коридоров и каскадами комнат и оказались, наконец, в хозяйских апартаментах. Только сейчас Коэн подошел к большому зеркальному панно и застыл перед ним.
– Удивительно то, что меня еще не пристрелила моя охрана… – пробормотал он, – что со мной произошло, Михаил?
– Я не знаю точно. Но могу предположить, что при восстановлении материального тела чего-то не хватило. Каких-то элементов. Я обязательно выясню это при первой возможности.
– Где выяснишь?
– Это не твое дело. Говорю тебе, что выясню, значит выясню. Мне нужно заняться раной. Есть у тебя ванна и какая-нибудь аптечка?
Коэн показал, где ванна и сказал, что сейчас придет его врач и все сделает сам, но Михаил все равно закрылся, промыл рваную рану на ноге, перетянул ее полотенцем, принял душ и вызвал Изволь.
– Лиза, что с Коэном? Он как-то странно выглядит.
– Ничего странного. Он такой и есть.
– Но он был другим!
– Ты же знаешь, что тело восстанавливается по проекту души. Какова душа, таково и тело. Мало того, что его душа и так не блистала юношеской чистотой, она еще претерпела очень сильное потрясение во время прохождения временных слоев. Это был ужас! Ты же сам это видел. Поэтому она так сильно изменилась, и эти изменения отразились на внешности. Даже в обычной жизни, люди перенесшие потрясение стареют на глазах. А тут произошла полная замена всей материи.